"Эллис Питерс. Необычный монах ("Хроники брата Кадфаэля" #0)" - читать интересную книгу автораманор, что город, что Нортхэмптон, что любое другое место? Хоть бы и тот же
Вудсток. А куда потом, после Вудстока? Четкого представления на сей счет он не имел да особо об этом и не задумывался. Весь мир - широкий, прекрасный и манящий - лежал перед ним, но во всем этом мире для него не было путеводной звезды, светоча, который указал бы ему, какую выбрать дорогу. Изрядно пообносившийся писец по имени Алард запустил пятерню в густую копну рыжих, седеющих волос, задумчиво почесал затылок с таким видом, будто испытывал смутное, почти не осознаваемое желание, увлекавшее его в каком-то ином направлении, и наконец тоже согласился. Предложение Модуи означало для него несколько лишних дней пребывания на службе, а стало быть, и дополнительную оплату. Позволить себе отказаться от заработка Алард никак не мог. - Я поехал бы с ним с куда большей охотой, - признался писец валлийцу через некоторое время, когда оба они, стоя у борта, всматривались в начавшую вырисовываться на горизонте низкую линию английского берега, - ежели б его путь пролегал чуть западнее. - А почему так? - поинтересовался Кадфаэль ап Мейлир ап Дафидд. - У тебя что, родичи на западе? - Когда-то были. Сейчас, увы, нет. - Умерли? - Это я для них умер. - Алард беспомощно пожал худощавыми плечами и невесело усмехнулся. - Пятьдесят семь! Пятьдесят семь братьев было у меня, а нынче я один, как перст. Мне уже перевалило за сорок, и я чувствую, что начинаю тосковать по тем своим родичам, которых по молодости лет вовсе не пояснил: - Некогда я был монахом в Эвешеме. Не по своей воле отец посвятил меня Господу, когда мне едва пять лет минуло. Я прожил в обители до пятнадцати лет, но больше сидеть взаперти не смог и сбежал. Припустил куда глаза глядят и тем самым нарушил один из обетов. Ведь, вступая в орден, монах клянется не покидать пределов обители без дозволения монастырских властей. Подобные правила - в те-то годы - были явно не для меня. Такая уж у меня натура. Таких, как я, по латыни кличут "вагус" - по-нашему, стало быть, бродяга или вроде того. Я был легок на подъем, и меня постоянно тянуло к странствиям. Ну что ж. Господь свидетель, поскитался я на своем веку немало. Пора бы и успокоиться, но вот незадача - боюсь, что я и сейчас не смогу усидеть на месте. От моря потянуло прохладой. Валлиец поплотнее запахнул плащ и спросил: - Так ты, выходит, подумываешь о возвращении? - А что? Ведь даже вам, морякам, рано или поздно приходится подыскивать тихую гавань, где можно бросить якорь, - отвечал Алард. - Конечно, заявись я к ним снова, они с меня шкуру спустят, это уж точно. Но, с другой стороны, всякий грешник может покаяться. Назначат тебе епитимью, а уж как отбудешь ее, то, считай, снова чист. Так что я мог бы вернуться, принять должное наказание и снова занять место среди братьев. Вроде бы меня и тянет туда, но... не знаю, не знаю... Видать, как был я "вагусом", так им и остался. В обе стороны меня влечет, вот в чем дело. В обе одновременно, а в какую больше, я - хоть разорвись - никак в толк не возьму. - После двадцати пяти лет скитаний, - промолвил Кадфаэль, - тебе вовсе не помешает посидеть чуток на месте да обдумать свое житье-бытье. Так что |
|
|