"Эллис Питерс. Необычный монах ("Хроники брата Кадфаэля" #0)" - читать интересную книгу автора

обхаживал. Знал, и решил помочь молодцу - ведь выйди правда наружу, тому бы
не сносить головы. Немудрено, что Мэйдок в это утро выглядел не столь
веселым и жизнерадостным, как обычно, хотя в целом, надо признать, владел
собой неплохо и даже поглядывал украдкой на леди. Та держалась с ним, как и
подобало госпоже, прохладно и несколько отстраненно.
После обеда, который и братья, и гости вкушали в подавленном
настроении, Кадфаэль предоставил приору и Фиц Гамо продолжать поиски так,
как они сочтут нужным, а сам отправился в церковь. Пока Роберт и Гамо
обшаривали там каждый уголок, он держался в стороне, но теперь, оставшись
один, решил самостоятельно поискать что-нибудь интересное. Само собой, он
рассчитывал обнаружить какие-нибудь малозаметные следы случившегося, а
никоим образом не отыскать два здоровенных серебряных подсвечника.
Преклонив колени перед алтарем, он поднялся на первую ступеньку и
внимательно пригляделся к горящим свечам. Никто не обратил ни малейшего
внимания на неприметные плошки, заменившие похищенные подсвечники. В этой
суматохе всем было не до того, да и сарайчик Кадфаэля посещать случалось
немногим. И слава Богу, а не то кто-нибудь мог бы заметить, что глиняные
плошки взяты именно оттуда. Ведь Кадфаэль изготовил их собственными руками -
сам и вылепил, и глину обжег. В сложившихся обстоятельствах монаху было о
чем подумать. Разумеется, он вовсе не имел намерения прощать
святотатственную кражу, однако при этом не желал отдавать на милость Гамо
Фиц Гамона кого бы то ни было, пусть даже существо оступившееся и грешное.
Неожиданно он приметил, как у основания одной из свечей что-то блеснуло
и, присмотревшись, понял, что в оплывший воск вплавилась длинная и тонкая
нить. Монах осторожно вынул свечу из ее гнезда, высвободил светлый волосок,
отломив заодно и маленький кусочек воска, а потом поднял и повернул свечу,
чтобы посмотреть, нет ли чего-нибудь и под ней. Единственным, что он увидел,
оказалось крохотное пятнышко. Кадфаэль отколупнул его ногтем и задумался.
Задумался о том, как могло попасть сюда семечко лаванды.
Уж не осталось ли оно в мисочке с прошлых времен? Но нет, он ведь сам
вымыл и протер плошки, прежде чем составил их стопочкой. Они были совершенно
чисты, за это можно поручиться, а стало быть, семечко попало туда позднее.
Не иначе как случайно прицепилось к рукаву и упало в мисочку, когда в нее
устанавливали свечу. А ведь леди Фиц Гамон свободно расхаживала по сараю,
совала нос в каждый угол, а в мешок с лавандой и вовсе запустила руку чуть
ли не по локоть. Кому-кому, а ей ничего не стоило прихватить с собой пару
плошек, припрятав их под просторным плащом. А еще проще было поручить это
молодому Мэйдоку, ведь он тоже побывал в сарайчике во время их тайного
свидания.
"Да... - размышлял Кадфаэль. - Видать, дело у них зашло далеко.
Настолько далеко, что они решили бежать, ну а куда убежишь без денег.
Влюбленные отчаянно нуждались в средствах, потому, наверное, и решились..."
Во всяком случае сбрасывать со счетов такую возможность не стоило.
Однако же лавандовое зернышко навело монаха и на другие размышления.
Как, впрочем, и найденный волосок - длинный, тонкий, светлый, словно льняная
нить, но гораздо более яркий. У того парня - молодого конюха - волосы вроде
бы светлые, но настолько ли? Сразу ведь и не скажешь.
Покинув церковь, Кадфаэль вышел на морозный двор и направился прямиком
в свой садик. Зайдя в сарай, он надежно закрыл за собой дверь, после чего по
самые локти погрузил руки в мешок с лавандовыми семенами и принялся шарить в