"Элизабет Питерс. Напиши мне про любовь ("Жаклин Кирби" #03) " - читать интересную книгу автора

Солнечные лучи поигрывали на пушистой темной поросли, выставленной
напоказ в расстегнутой рубашке молодого человека. Автомобиль резко тронулся
с места. От неожиданности молодой человек довольно неуклюже плюхнулся на
сиденье, но тут же расцвел в широкой улыбке.
Жаклин сочла за благо тоже продолжить путь. Если пассажиры розовых
автомобилей и есть те самые почетные гости, мероприятие, вероятно, начнется
с опозданием, но все равно стоит занять местечко получше. Лавируя между
застывшими автомобилями, она пересекла Шестую авеню, но перед входом в отель
задержалась, чтобы еще разок оглянуться на странную процессию. Теперь ей был
хорошо виден второй автомобиль - старинный "кадиллак" с откидным верхом. Его
владелец, вероятно принадлежавший к элитным кругам коллекционеров старинных
авто, пришел бы в ужас от нынешнего вида своего детища. "Кадиллак" нарядили
словно на карнавал: от радиаторной решетки до заднего бампера машина была
задрапирована белыми кружевами. На капоте красовался золоченый купидончик. К
боковой дверце кто-то прицепил, будто родовой герб, картинку: парочка
золотых сердечек, увенчанных короной, в окружении омерзительно жирненьких
ангелочков.
На заднем сиденье было трое пассажиров: лысеющий мужчина средних лет с
безразличным и непроницаемым лицом; рядом сидела седая дама, смахивающая на
провинциальную домохозяйку, и...
Строго говоря, у каждого свое представление о красоте - словом, это
дело вкуса. Истинная красота ценнее алмазов и впечатляет гораздо сильнее.
Среди красоток экрана и сцены лишь единицы по праву носят это звание: грим,
хитрости освещения и прежде всего гипнотический дар пресс-агентов и
рекламных фирм создают дутый образ, не имеющий ничего общего с красотой в
общепринятом смысле.
Но девушка в розовом ландо была по-настоящему красива. Сидя между
своими увядшими спутниками, она выглядела словно роза на грядке с кабачками.
Она была поистине само совершенство: безупречное сложение, чудесная кожа,
тонкие черты и дивный цвет лица. Волосы, струившиеся по плечам, были не
желтыми и не белесыми, а золотистыми, с рыжеватым отливом, и блестели под
ярким солнцем точно шелковые нити. Овал лица девушки напоминал сердечко -
округлые щечки изящно переходили в маленький, чуть заостренный подбородок.
Открытое платье, или блуза (ниже талии Жаклин ничего разглядеть не могла),
слепило белизной, а кружева подчеркивали длинную шею и обнаженные руки
совершенной формы. Однако красота девушки не была классической - нежный
румянец и округлые формы скорее вызывали в памяти прелестниц кисти Буше или
Фрагонара.
Процессия продвинулась вперед еще на один фут. Восторженные вопли
зрителей могли посоперничать с шумом, производимым панк-группой. Краснолицый
полисмен отважно ринулся в гущу событий и тотчас исчез в толпе водителей,
которые, потеряв терпение, вылезли из автомобилей и теперь с угрожающим
видом приближались к диковинным лимузинам. Жаклин неохотно покинула сцену.
Расписание конференции, вывешенное в вестибюле отеля, откомандировало
ее на бельэтаж, где проходила регистрация участников. У Жаклин в глазах
зарябило от обилия розового и белого кружева, бумажных сердечек и золоченых
купидончиков. За регистрационным столиком, задрапированным нежно-розовой
гофрированной бумагой, восседали три сурового вида особы в розовых
сарафанах. Напротив красовались выставочные стенды издателей с яркими
плакатами. "Роман при свечах", "Давняя любовь" и "Любовь при лунном свете" -