"Элизабет Питерс. Кольцо из Камелота" - читать интересную книгу автора

осталось нетронутым, даже единственная стоящая драгоценность - нитка
искусственного жемчуга, принадлежавшая ее матери. Позже она сделала два
телефонных звонка, отправилась на автобусную станцию и села на последний
вечерний автобус до Солсбери. В самом деле, твердила она себе, в
Саутгемптоне нет ничего интересного, а сейчас можно успеть на воскресную
службу в один из знаменитейших английских соборов.
Автобус представлял собой сверкающее современное чудовище, экспресс,
высокомерно перегонявший зеленые автобусики местных линий. Отель был
наполовину деревянный, до середины темный, от середины белый, прямо из
елизаветинской эпохи*; улыбающаяся дежурная любезно доставила поздний ужин -
яичницу с толстыми кусками бекона, горячие пышки и огромную чашку чаю со
сливками, лимоном и коричневым сахаром. Джесс улеглась в постель в состоянии
постыдного самодовольства, поздравляя себя с таким решением.
______________
* Елизаветинская эпоха (время правления королевы Елизаветы I)
продолжалась с 30-х гг. XVI в. по начало XVII в.

Она пробудилась на рассвете и вновь ощутила радостное волнение, которое
почти убил Саутгемптон. Ее комнатка была забавной маленькой клетушкой, одни
неправильные углы, стены внутри были так же обшиты потемневшим деревом под
белой штукатуркой, как и снаружи. В одном углу стоял прозаический
умывальник, а рядом - электрический обогреватель. Поеживаясь в сияющей
майской прохладе старой доброй Англии, Джесс включила его и прыгнула обратно
в постель, пока спирали не засветились оранжево-красным светом. Лишь слегка
поколебавшись, она отказалась от идеи быстренько принять утреннюю ванну. В
коридорах, наверно, градусов на десять холоднее, чем в номере, а о вероятной
температуре в ванной не хотелось даже гадать. Поспешно поплескавшись в
умывальнике - вода оказалась благословенно горячей, - она натянула на себя
одежду, благодаря Бога за опытных друзей, которые посоветовали прихватить с
собой побольше свитеров. Потом отворила освинцованную оконную створку и
высунулась наружу.
Свежий утренний воздух был напоен чистыми винными ароматами - легкими,
пьянящими, словно вобравшими в себя все весенние благоухания. Джесс стояла
высоко над старым городом; за остроконечными крышами Солсбери она видела
шпиль собора, изящный и тонкий, как воздетая девичья рука. Самый женственный
из всех английских соборов, вычитала она в каком-то путеводителе и теперь
поняла, что это значит.
Поспешно позавтракав, она двинулась в путь. Шла быстро, но не потому,
что опасалась преследования, а потому, что такое уж выдалось утро. В
подобной обстановке не рождаются неприятные предчувствия. Вниз по переулку
Синего Кабана к Замковой улице... Сами названия связаны с прошлым, а кругом
старые дома, превращенные в магазинчики и гостиницы, но бережно охраняемые,
с резными темными балками, которые словно гнутся под бременем прожитых лет.
Солнечный свет струился сверху на узкие улочки, заливая древние фасады
и сверкая на случайно сохранившихся кое-где над дверьми золотых крестах.
Ветерок развевал кудри Джессики, и она повязала голову цветным платком.
Через несколько минут она вышла с оживленных улиц на так называемую
городскую тропу - длинную, засыпанную гравием пешеходно-велосипедную дорожку
через заливные луга по Лонг-Бридж, пересекающий - ну конечно же реку Эйвон.
Стратфорд, напомнила она себе, не единственный город на Эйвоне*.