"Элизабет Питерс. Крокодил на песке ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

Притчетт сможет только после окончательного выздоровления. Поэтому я
отправила ее назад в Англию, естественно взяв на себя обязательство
выплачивать жалованье до тех пор, пока она не подыщет новое место. Мисс
Притчетт с ног до головы залила меня слезами, покрыла поцелуями и отбыла на
родину.
Это нелепое создание нарушило мои тщательно продуманные планы, и
именно бестолковая мисс Притчетт была причиной моего дурного настроения,
когда я вышла из гостиницы в тот знаменательный день. Я отставала от
графика уже на две недели, кроме того, путешествие было подготовлено с
расчетом на двух человек. Найти другую компаньонку или обречь себя на
путешествие в одиночестве? Требовалось как можно скорее принять решение, и
именно над этим я размышляла, вышагивая в направлении римского Форума.
Стоял прохладный декабрьский день; солнце то и дело скрывалось за
облаками. Пьеро напоминал продрогшую собаку, несмотря на то, что я купила
ему теплый жакет. Сама я холода не чувствовала - сумрачное небо и холодный
ветер вполне соответствовали моему безрадостному настроению. Разрушенные
колонны и древние камни скрывались в сплетенных зарослях пожухлой травы.
Среди развалин бродили редкие посетители. Прочитав несколько полустертых
надписей и с удовлетворением определив место, где скончался Цезарь, я
присела на остатки колонны, дав волю своему унынию.
Пьеро свернулся у моих ног, подтянув колени и обхватив руками
корзинку. Мне же холодный и жесткий мрамор показался вполне удобным -
все-таки у несносного турнюра есть свои преимущества, - и лишь из
сострадания к Пьеро я велела ему открыть корзинку, где лежали бутерброды и
термос с чаем. Однако он отказался от горячего чая и жалобно посмотрел на
меня. Полагаю, мой чичероне предпочел бы бренди.
Я машинально прихлебывала чай, когда в нескольких шагах от нас
внезапно образовалась небольшая толпа. Послав Пьеро разузнать, что там
такое, я продолжила пить чай.
Через некоторое время мой маленький чичероне вприпрыжку вернулся
назад. Глаза его так и сверкали. Ничто не доставляет этим господам больше
удовольствия, чем чужие несчастья; поэтому я ничуть не удивилась, когда
Пьеро сообщил, что turisti собрались вокруг одной молодой англичанки,
которая замертво рухнула на землю.
- Откуда тебе известно, что она англичанка? - сурово осведомилась я.
К помощи слов Пьеро прибегать не стал, ограничившись выразительными
гримасами. Мальчишка закатывал глаза, всплескивал руками, дергал плечами.
Кем же еще может быть эта дама, если не англичанкой?!
Как бы то ни было, я сильно сомневалась, что эта женщина умерла.
Просто Пьеро, как и все южане, любил драматизировать события. Но толпа,
судя по всему, не собиралась расходиться. Поэтому я поднялась, отряхнула
платье и решительно устремилась к зевакам. Зонтик оказался весьма кстати -
угрожающе размахивая им, я проложила себе дорогу. Правда, чтобы подвинуть
кое-кого из господ, пришлось ткнуть им в спину. Но в конечном счете я
благополучно пробралась сквозь довольно-таки плотную толпу. Как я и
предполагала, никто из зевак не спешил прийти несчастной на помощь. Бедная
девушка неподвижно лежала на земле, а дамочки вокруг брезгливо
перешептывались о заразных болезнях и особах легкого поведения.
Разумеется, я не могла стерпеть столь вопиющей наглости. Бедняжка
выглядела такой хрупкой и беззащитной, что равнодушными могли остаться