"Элизабет Питерс. Крокодил на песке ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

3

Ближе к вечеру, отдохнув, мы отправились за лекарствами. Путеводители
советуют путешественникам запастись всевозможными микстурами и таблетками,
поскольку к югу от Каира доктора большая редкость. Я аккуратно переписала
из путеводителя предлагаемый список лекарств и решила закупить все. Не
родись я женщиной, непременно посвятила бы себя медицине. У меня природная
склонность к этому роду человеческой деятельности: рука твердая, при виде
крови я не взвизгиваю и не падаю в обморок, а научного любопытства хоть
отбавляй. Кроме лекарств я решила обзавестись еще и набором скальпелей. На
всякий случай. Вдруг понадобится кому-нибудь что-нибудь ампутировать -
конечность или, на худой конец, палец. Не сомневаюсь, что проделаю я это
аккуратно, быстро и элегантно.
В аптеку с нами отправился наш проводник Майкл. Он казался каким-то
притихшим, но мысли мои были заняты снадобьями: карболка, хинин, настойка
опия, слабительное...
Зато Эвелина не преминула поинтересоваться у Майкла, чем он расстроен.
Тот помялся, прежде чем ответить.
- Заболела моя маленькая дочурка, - наконец прошептал он.
Конечно же, мы не могли оставить без внимания слова нашего проводника
и, покончив с покупками, решительно зашагали к его дому.
Семейство Майкла обитало в старом здании с вычурным балкончиком -
типичное каирское строение. Дом был неимоверно грязен, но, вспомнив другие
египетские жилища, я решила, что могло быть и гораздо хуже. Девочка лежала
в маленькой темной комнатке, ставни были плотно закрыты, дабы внутрь не
могли проникнуть злые духи. Первым делом я бросилась к окну и настежь
распахнула ставни. В комнату ворвался солнечный свет.
Особы, задрапированные в пыльные черные покрывала, издали дружный
вопль. Их было шестеро, они рядком сидели на полу и бездельничали. Впрочем,
нет, не совсем бездельничали, они беспрерывно причитали, не давая бедному
ребенку заснуть.
Я выставила плакальщиц вон, позволив остаться лишь матери девочки.
Этой довольно миловидной мамаше с большими черными глазами было, как я
подозревала, не больше пятнадцати лет.
Эвелина, забыв о своих роскошных юбках, опустилась на пол рядом с
соломенным тюфяком, на котором лежал ребенок. Она ласково откинула
спутанные кудри с лица девочки. Юная мать протестующе дернулась, но,
испуганно глянув на меня, снова замерла. Я довольно улыбнулась - как
вовремя мы заглянули в аптеку! Еще больше я обрадовалась, когда выяснила,
что стряслось с девочкой. Она всего лишь порезалась, но из-за грязи ранка
загноилась. Для меня пара пустяков, особенно если вооружена такой
замечательной вещью, как скальпель. Вскрыв нарыв, я прочистила ранку,
наложила повязку и велела держать в чистоте.
В отель я вернулась донельзя довольная, чего нельзя сказать об
Эвелине. Впрочем, у нее имелись все причины для дурного настроения -
бедняжка со дня на день ждала известия о кончине деда. Она исстрадалась от
сознания, что он умирает всеми покинутый. Я же считала, что старый граф сам
виноват в своем одиночестве.
Тем не менее, ужинать мы спустились в столовую. Эвелина была как