"Элизабет Питерс. Крокодил на песке ("Амелия Пибоди") " - читать интересную книгу автора

судьбу.
Не буду утомлять вас подробностями. Я прихватила с собой подарок
деда - драгоценное ожерелье. Вырученных за него денег хватило лишь на
дорогу до Рима. Средства быстро растаяли, а Альберто не спешил со свадьбой.
Но я все еще вела себя как наивная дурочка - верила его бессовестному
вранью.
И вот неделю назад мне нанесли последний удар. Однажды утром я
проснулась в обшарпанной холодной комнате на чердаке, куда нас забросила
нищета, и обнаружила, что осталась одна. Альберто любезно не стал забирать
мое старое платье, драный плащ и пару обуви. Все прочие мои вещи исчезли
вместе с ним. Правда, еще он оставил записку.
Вид этого небрежно написанного, изобилующего ошибками послания стал
для меня последним ударом. Знаете, Амелия, эти ужасные ошибки уязвили меня
даже больше, чем наглое содержание. Альберто предполагал, что дедушка
вычеркнет меня из завещания, но надеялся, что со временем старикан, как он
его именовал, смягчится. Но увы! Мой бедный дедушка нашел в себе силы
составить новое завещание, согласно которому я не получала ни гроша, после
чего впал в кому и уже, наверное, не придет в себя.
Вряд ли вы можете представить себе мое душевное состояние, Амелия.
Несколько дней за мной с большой неохотой ухаживала отвратительная старуха,
хозяйка меблированных трущоб, Должно быть, не хотела, чтобы в ее доме вдруг
объявился труп. Но как только я пришла в себя, она выставила меня на улицу.
И я побрела куда глаза глядят, с одной-единственной мыслью: свести счеты с
жизнью. Можете не опасаться, ваша доброта спасла меня от этого
преступления. Я не покончу с собой, но оставаться здесь больше не вправе...


3

Я молчала, затрудняясь с чего-либо начать. Обычная история - в самый
ответственный момент все мысли куда-то подавались, образовав в голове
неприятную пустоту. Когда молчание стало невыносимым, я судорожно сглотнула
и заговорила, но, разумеется, вовсе не о том, о чем собиралась:
- Скажите мне, Эвелина, а на что это похоже? Это приятно?
Изумление Эвелины вряд ли было больше моего собственного, но язык мой
продолжал молоть:
- Простите, но до сих пор у меня не было возможности выяснить
напрямую... А рассказы, которые удалось подслушать, весьма противоречивы.
Мои невестки то и дело шушукаются, непрерывно поминая крест, который должна
нести жена. Зато деревенские девушки, которых я как-то видела на лугу в
компании мужчин, похоже, так не считали... О боже! Странно, но мне
почему-то не хватает слов. А такое со мной случается нечасто. Вы понимаете,
о чем я, милая Эвелина?
Девушка несколько мгновений молча смотрела на меня широко раскрытыми
глазами. Затем на лице ее появилось странное выражение. Она быстро
уткнулась в ладони, плечи ее судорожно затряслись.
- Простите... - потерянно пробормотала я. - Простите... Теперь,
наверное, я уже никогда не узнаю. Я вовсе не хотела...
Меня перебил сдавленный звук, вырвавшийся из горла Эвелины. Она
опустила руки. Залитое слезами лицо раскраснелось. Я не верила собственным