"Владимир Пистоленко. Крылья беркута" - читать интересную книгу автора

со стороны, то все верно. Но только с одной стороны. Словом, тебе не дано,
Егорыч, все понимать. Эх, Коняхин, Коняхин, друг ты мой, да разве думали мы
дожить до такого?!
Стрюков горестно махнул рукой, снова подошел к окну, прислушался -
стрельба немного приутихла.
- Вели угонять гурты в киргизские степи, - сказал он строго. - Только
сам проследи, где и как.
- Будьте благонадежны.
- Ступай, на дворе-то ночь глухая... Да, насчет товаров. В лавках чтоб
всякая мелочишка была. Заваль разная. Не держать лавки пустыми.
Коняхин хотел было возразить, но Стрюков недовольно поморщился и
стукнул ребром ладони по столу.
- Делай, как велено, - отрубил он и с досадой добавил: - Черт тебя
поймет, вроде и умный мужик, а иногда простой вещи не разумеешь. У кого
другого в лавках будут одни крысы с мышами, а мы к людям го всем своим
доброжелательством. На грош потерял - рубль прибыли. Ну, будь здоров, иди с
богом.

Глава третья

Выпроводив Коняхина, Стрюков нащупал в потемках железный крюк и запер
входную дверь.
У свечи, тускло освещавшей прихожую, из язычка пламени черной
закорючкой торчал нагар.
Тишина. Только изредка, разбрасывая крохотные искры, слегка
потрескивает свеча. "Должно, не совсем чистый стеарин", - подумал Стрюков и
ухмыльнулся в бороду: не больно уважает марку своего завода сосед Асхатов.
Стрюков снял нагар и с подсвечником в руках направился в кабинет.
Все-таки жаль, что ему не удалось отнести ларец в подземелье. Понадежнее. Но
там и без того уже кое-что припрятано... Берет сомнение: разумно ли такие
громадные ценности хранить в одном месте? Что, если туда доберутся? Нет,
никто не догадается. Тайник в подземелье знали только двое - он, Иван
Никитич, да тот, кто строил тайник, упокой, господи, душу раба твоего,
захороненного в подземелье без святого таинства погребения.
Стрюков переложил подсвечник в левую руку, а правой истово и с глубоким
чувством перекрестился. "Надо будет еще на год записать в грамотку за
упокой, - решил он. - Человек заслужил того. А ларец все же следует
перенести. И не позднее, как завтра. Может, сейчас перепрятать? Легко
сказать - перепрятать! Надежда, чего доброго, возьмет на заметку".
Он ясно представил Надю, полную решимости, с подсвечником в руке.
"Свободно могла ударить", - подумал Стрюков и почувствовал, как под ложечкой
замутило. Правильно он решил, что приказал им убираться на все четыре
стороны. Вот только вопрос, кто вместо Анны будет наблюдать за домом.
Ничего, другая найдется. Конечно, незнакомый человек что темная ночь. Так
можно налететь, локти себе кусать станешь. Вот оно и получается, что вроде
он поторопился выгонять Корнеевых. Нет, видно, пока что пускай остаются,
придется помолчать, а вернется нормальная жизнь, можно будет и сегодняшний
разговор припомнить.
Стрюков неслышно подошел к комнате Корнеевых. Прислушался. Уснули? Не
может быть. Не с чего им спокойно спать. Верно! Так и есть!.. Ухо уловило