"Борис Письменный. Открыватель визиологики" - читать интересную книгу автора

Когда он выходит из лифта на четырнадцатом этаже Компании, он другой
человек ( Метью Печкин, лидер проекта, профессионал компьютерного дизайна.
Ему немало польстило, когда на недавнем совещании его представили: (
Знакомьтесь ( это наш Метью ( наш "топ ган". Вроде, как ( "наше секретное
оружие". Вот он чирканет магнитным пропуском, отмечая приход, захватывает
картонку кофе, включает местный софит и, погружаясь в кресло, почти
машинально, фортепианным перебором клавиш набирает свои коды; после чего
начинают урчать вертушки аппаратного охлаждения; светлеет экран; бегают
стандартные маски и ярлыки и, послушно ключам его команд, из мути экрана
начинает выплывать, наконец, бесконечная паутина заумного чертежа.

На предстоящие месяцы группе Печкина было поручена малоприятная работа
( переделать заново все ранее завершенные расчеты. Они занимались системами
многоцелевого размещения в нефтеналивных океанских судах и, вот, когда все,
в целом, было готово, фирме-заказчику взбрело в голову чуть-чуть сдвинуть
размерные параметры, то здесь, то там. Так бывало в пору студенчества, когда
приносишь с гордостью свой выстраданный чертеж, построенный из тысячи
тщательных линий, и профессор - доброжелатель, не моргнув глазом, предлагает
сдвинуть начерченное на сущий пустяк ( на полсантиметра в сторону. В случае
с компьютерным черчением, сдвинуть ничего не стоит; магнитная память
позволяет делать с картинкой все, что угодно: можно, играючи, менять
масштабы и пропорции, плавно поворачивать чертеж танкера так, что он
обрастает плотью и всплывает перед глазами, как настоящий корабль. По
желанию он толстеет или вытягивается, впускает зрителя в свою мнимую
реальность, в свои еще не существующие отсеки и коммуникации. Беда
заключалась в том, что предложенное клиентом множество малозначительных
изменений выглядело, да и было на самом деле совершенно беспорядочньм,
непредсказуемьм хаосом. Времени на переделку не оставалось, но и
отказываться было нельзя, чтобы не потерять перспективного заказчика.
Начальство в панике устраивало совещание за совещанием, что только отнимало
драгоценные часы. В промежутках между говорильнями работать тоже не
удавалось, потому, что совещания созывались авралом, в любой момент.
Разрастался обвал ( обычный производственный сумасшедший дом.

Когда в тупике, Матвей имеет манеру терзать свои макушки, особо
щекотные точки в фестончиках разбегающихся волос. ( Ты будешь самый
счастливый, Мотька, ( говорила мама. ( Три макушки! Три жены будет. Ты у
меня особенный. Похоже, он сам поверил в свою особенность. В невинном
детстве ему приходили в голову престранные иногда идеи. Например, о всеобщем
притворстве. О том, что даже дети только притворяются детьми, прикидываются,
зная, что от них этого хотят. Родители прибегали к разбору малышей. За окном
синел и крепчал мороз; а в предбаннике детского сада Мотя примерял валенки
из починки, на деревянном ходу и подслушивал, как белокурая девочка сюсюкала
с папашей ( для дела прикидывалась; толстяк в матросске надувал губы,
готовый зареветь, конечно же, тоже добиваясь какой-то Моте неведомой цели.
Как все дети, открывшие счет годам (тебе сколько?), он принимал общее
правило, что, чем старше ( тем главнее и умнее. К себе он даже этого не
относил: ему в любое время казалось, что он-то уже знает все ( все, что
нужно знать. Матвей помнил собственное удивление такой способностью; ее ни