"Степан Писахов. Морожены песни " - читать интересную книгу автора

голосе, тоже пели - деньги зарабатывали. Мы сами и в толк не брали, что
можно песнями торговать. У нас ведь морозы-то живут на двести пятьдесят да
на триста градусов, ну, всякой разговор на улице и мерзнет да льдинками на
снег ложится.
А на моей памяти еще доходило до пятисот. Стары старухи сказывают - до
семисот бывало, ну да мы и не очень верим.
Что не при нас было, то, может, и вовсе не было.
А на морозе, како слово скажешь, так и замерзнет до оттепели. В
оттепель растает, и слышно, кто что сказал. Что тут смеху быват и греха
всякого! Которо сказано в сердцах (понасердки), ну, а которо издевки ради -
новы и хороши слова есть. Ну, которы крепки слова, те в прорубь бросам. У
нас крепким словом заборы подпирают, а добрым словом старухи да старики
опираются. На крепких словах, что на столбах, горки ледяны строят.
Новой улицей идешь - вся мороженой руганью усыпана, - идешь и
спотыкаешься. А нова улица вся в ласковых словах - вся ровненька да
ладненька, ногам легко, глазам весело. Зимой мы разговору не слышим, а
только смотрим, как сказано. Как-то у проруби сошлись наши Анисья да сватья
из-за реки. Спервоначалу ладно говорили, сыпали слова гладкими льдинками на
снег, да покажись Анисье, что сватья сказала кисло слово (по льдинке видно).
- Ты это что, - кричит Анисья, - курва эдака, како слово сказала? Я
хошь ухом не воймую, да глазом вижу! И пошла и пошла, ну, прямо без удержу,
ведь до потемни сыпала! Да уж како сыпала, - прямо клала да руками
поправляла, чтобы куча выше была. Ну, сватья тоже не отставала как подскочит
да как начала переплеты ледяны выплетать! Слово-то все дыбом!
А когда за кучами мерзлых слов друг дружку не видно стало, разошлись.
Анисья дома свекровке нажалилась, что сватья ей всяческих кислых слов
наговорила.
- Ну, и я ей навалила! Только бы теплого дня дождаться - оно хошь и
задом наперед начнет таять, да ее, ругательницу, наскрозь прошибет.
Свекровка-то ей говорит:
- Верно, Анисьюшка, уж вот как верно, и таки ли они горлопанихи на том
берегу, - просто страсть. Прошлу зиму и отругиваться бегала, мало не сутки
ругались, чтобы всю-то деревню переругать. Духу не переводила, насилу
отругала. Было на уме ишшо часик-другой поругаться, да опара на пиво была
поставлена, боялась, кабы не перестояла. Посулила ишшо на спутье забежать
поругать.
А малым робятам забавы нужны, - каки ни на есть бабушки,
матери-потаковшшицы подол на голову накинут от морозу, на улицу выбежат,
наговорят круглых слов да ласковых. Робята катают, слова блестят, звенят.
Которы робята окоемы - дак за день-то много слов ласковых переломают. Ну, да
матери на ласковы слова для робят устали не знают.
А девки - те все насчет песен. Выйдут на улицу, песню затянут
голосисту, с выносом. Песня мерзнет колечушками тонюсенькими - колечушко в
колечушко, буди кружево жемчужно-бральянтово отсвечиват цветом радужным да
яхонтовым. Девки у нас выдумшшицы. Мерзлыми песнями весь дом по переду
улепят да увесят. На конек затейно слово с прискоком скажут. По краям
частушки навесят. Коли где свободно место окажется, приладят слово ласковое:
"Милый, приходи, любый, заглядывай".
Весной на солнышке песни затают, зазвенят. Как птицы каки невиданны
запоют. Вот уж этого краше нигде ничего не живет!