"Роберт М.Персиг. Лайла (Исследование морали)" - читать интересную книгу автора

нагромождается на другую и все нарастает снежным комом, тогда уже
радуешься , что сделал это.
Карточки из раздела КРИТИКА уже несколько месяцев зудили, что надо
избавиться от ДУСЕНБЕРРИ, но ему так всё и не удавалось сделать этого. Она
оставалась там просто в силу сентиментальных причин. Вновь поступающие
карточки все больше и больше отодвигали её на задний план, и она едва
удерживалась там, будучи на грани с категорией МУСОР.
Он вытащил всю пачку темы ДУСЕНБЕРРИ. Карточки стали уже коричневатыми
по краям, и на первой карточке чернила уже выцвели.
Она гласила: "Верн Дусенберри, доцент кафедры английского языка,
Университет штата Монтана. Умер от опухоли мозга в 1966 году в г. Калгари,
провинция Альберта."
Он сделал эту карточку, так что возможно он вспомнит и тот год.


3


Тысяча девятьсот шестьдесят шестой год. Боже мой, как пронеслись эти годы!
Он подумал, каким стал бы теперь Дусенберри, если бы дожил до сих пор.
Ничего, пожалуй, особенного. Еще до того, как он умер, были признаки, что
он катится под гору, что он был в расцвете сил примерно в то время, как
Федр знал его в Бозмене, штат Монтана, когда они оба работали на
факультете английского языка.
Дусенберри родился в Бозмене и там же закончил университет, но после
двадцати трех лет работы преподавателем он преподавал лишь три раздела
композиции у первокурсников, никаких курсов по литературе, никаких сложных
курсов по композиции. Академически его уже давно поместили в категорию
ТРУДНЫЕ тех преподавателей, от которых факультет с удовольствием избавился
бы. От категории МУСОР его спасал лишь постоянный контракт. Он очень мало
общался с остальными преподавателями. Все в какой-то мере сторонились его.
И это казалось Федру странным, ибо в разговорах с ним он был довольно
общительным. Иногда он казался отчужденным с высоко поднятыми бровями и
опущенным ртом, но когда Федр узнал его поближе, то Дусенберри оказался
довольно разговорчивым, похожим на взволнованную, радостную тетушку,
старую деву. В нем было нечто "женственное", женоподобное и несколько
сварливое, и поэтому Федр подумал, что поэтому остальные относятся к нему
так пренебрежительно. В те времена считалось, что монтанцы должны
выглядеть, как ковбои с рекламы Мальборо, но со временем Федр понял, что
не это было причиной отчуждения. Дело было в общей эксцентричности
Дусенберри. С годами мелкие черты эксцентричности на таком небольшом
факультете могут перерасти в большие разногласия, а у Дусенберри эти
отличия были вовсе не мелкими. Самая крупная из них, о которой Федр слыхал
не раз, произносилась так: "А, да, Дусенберри... Дусенберри со своими
индейцами".
Когда Дусенберри упоминал о сотрудниках факультета английского языка,
то говорил с таким же сарказмом: "Ну да, английский факультет". Но он
вообще редко говорил о них. С неподдельным энтузиазмом он говорил только
на одну тему об индейцах, в частности об индейцах роки-бой, из Чиппева-кри
на канадской границе, о которых он писал докторскую диссертацию по