"Валентин Пикуль. Фаворит (Роман-хроника времен Екатерины II в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

Вышла на крыльцо жена. Они сразу в ноги ей пали, вымаливая прощение.
Татьяна Потемкина сказала мужу:
- Я ведь тебя, Сашенька, до седых волос ждала. Бывало, от хлебца кус-
ну, а сама плачу - сыт ли ты, в баталиях упражняясь? Все на дорогу пог-
лядывала - уж не едешь ли? Вот и сподобил Господь Бог на старости лет:
прилетел голубь мой ясный, да не един, а с голубицей молоденькой... Ишь
как она чрево-то свое оттопырила! Сразу видать, что яичко снесет вско-
рости...
Потемкин угрюмо взирал на свою жену - первую. Между ними валялась в
пыли вторая, и быть ей (согласно уставам церковным) всегда незаконной,
пока жива супруга первая.
Законная и спросила о том незаконную:
- Так что ж мне делать-то, чтобы счастье ваше благоустроить? Или уж
сразу руки на себя наложить?
- Уйди вон... не мешай, - мрачно изрек Потемкин. - Постригись. Схиму
прими. Тогда мы свободны станем... вот и все.
Старуха, горько плача, повязала голову черным платком, уложила в ко-
томку хлеб да соль, взяла посох в руки и побрела за околицу. На прощание
разок обернулась, сказала веще-зловеще:
- Живите без меня, люди. Бог вам судья...
Потемкины отбивали ей поклоны земные и не распрямились до тех пор,
пока горемычная не исчезла в буреломах лесной дороги, уводившей ее в мо-
настырь - на вечное заточение.
Потом Дарья Васильевна говорила мужу:
- Вот накажет нас Бог, не видать нам счастия.
- Не каркай, - отвечал Потемкин, наливку медовую под яблонькой кушая.
- А на что и нужна-то была она, ежели патлы - уже седые и клыки торчат?
Едина дорога ей - под клобук, а мы с тобой еще пожируем. Рожай первого,
и второго быстро придумаем.
- Страшно мне с вами, сударь мой неизбежный... Как можете столь суро-
во с людьми невинными поступать?
И была за такие слова исхлестана плеткою.
- Мужу не перечь! - лютовал Потемкин. - Да целуй мне руку за то, что
я, маеор, тебя супружеством осчастливил. Я ведь еще не проверял, каково
ты блюла себя во вдовстве... Проверю!
Старая лошадь паслась у старых овинов, а из старого леса гукала ста-
рая сова-пересмешница, - это Смоленщина, порубежная земля русская, где
под курганами усопли витязи времен былинных. Печальные шляхи тянулись
через шумливые дебри - какие на Русь, а какие во владения Речи Посполи-
той; синие васильки глазели из ржи на проезжих панов, на баб с граблями
да на нищих с торбами. Ближе к осени зачинались "рябиновые ночи" - чер-
ные, со страшным громом и треском ликующих молний: в такие-то вот ночи
на Смоленщине вызревала ядреная и сочная рябина...
А ближайшими соседями чижовских помещиков были сородичи Потемки-
ных-Каховские, Энгельгардты, Тухачевские, Порсмбские и Высоцкие; наезжа-
ли из соседних Сутолок веселые богатыри - Глинки, которых особенно жало-
вала Дарья Васильевна, и когда Гриша Глинка заводил песню, молодая жен-
щина радостно подхватывала:
Запшегайце коней в санки, мы поедем до коханки.
Ой, дзень, дзень, дзень - мы умчимся на весь день...