"Валентин Пикуль. Фаворит (Роман-хроника времен Екатерины II в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

- Как ты мог? Я всю ночь не сомкнула глаз. Ждала...
И получила ледяной ответ:
- Извини, Като! У меня в ту ночь разболелась голова...
"Ну что ж. Надо испытать и самое тяжкое для любящей женщины - да,
следует знать, как ее бросают... безжалостно!"
Екатериною овладела меланхолия: "Я начала видеть вещи в черном свете
и отыскивать в предметах, представлявшихся моему взору, причины более
глубокие и более сложные". Именно в это время, оскорбленная и отвержен-
ная, она обратилась к Вольтеру.
Екатерина пришла к его пониманию через Тацита, через Монтескье с его
высоким пафосом "Духа законов". Впервые она задумалась над словами -
республика, абсолютизм, деспотия. Она постигала социальные сложности ми-
ра в канун очередной войны - войны России с Пруссией... Время было удоб-
ное для размышлений! Сейчас ей никто не мешал - даже сын, которого Ели-
завета скрывала от матери. Екатерина приучила себя читать даже то, что
обычно никто не читает, - словари, энциклопедии, справочники и лексико-
ны. Неторопливо и обстоятельно, делая из книг обширные выписки, том за
томом, не пропуская ни единого абзаца, как бы скучен он ни казался, ве-
ликая княгиня взбиралась по лесенке знаний - все выше и выше... Был век
осьмнадцатый - век просвещенного абсолютизма, и она, разумная женщина,
готовилась оставить свое имя в этом удивительном времени!
Екатерина удалилась от людей (как и люди от нес). В жутком, неповто-
римом одиночестве, окруженная лишь книгами, выковывалась новая Екатерина
- с железной волей, поступающая всегда зрело и обдуманно, как полководец
в канун решающей битвы. Вскоре она сама ощутила внутреннее свое превос-
ходство над людьми при дворе. Нет, она, как и раньше, могла поболтать о
пустяках, но даже в пустом житейском разговоре оставалась в напряжении
мысли, которому никто не властен помешать...
Летом 1755 года иностранные послы уже начали извещать Европу о дурном
здоровье Елизаветы. В эти дни царица выгнала прочь любимого садовника
Ламберти, который, занимаясь пророчествами, предсказал императрице, что
она умрет в расцвете славы русского оружия. Ламберти пешком приплелся в
Ораниенбаум к Екатерине:
- Ты не боишься будущего? Так возьми меня...
Екатерина подальше от дворца (чтобы реже встречаться с мужем) развела
в Ораниенбауме собственный садик. Ламберти был угрюм и, пренебрегая ус-
ловностями двора, упрямо титуловал Екатерину словом "женщина", а у вели-
кой княгини достало ума не поправлять старика. Она очень скоро привыкла
к согбенной фигуре садовника, бродившего среди цветочных клумб, и почти
не замечала его.
Но однажды Ламберти сам окликнул ее:
- Женщина, подойди ко мне ближе.
- Чего тебе надобно? - спросила она, подходя.
- Я знаю, что тебя ждет.
- Так скажи. Я не боюсь будущего...
Ламберти послушал, как вдали кричат в зверинце голодные, озябшие пав-
лины. Тихо-тихо всплескивало за парками море.
- Я вижу на твоем челе, женщина, долгое и пышное царствование. Но я
читаю в твоем будущем такое множество пороков, что все твои добродетели
должны померкнуть, омраченные преступлениями...