"Валентин Пикуль. Фаворит (Роман-хроника времен Екатерины II в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

когда шла забирать престол для себя.
И на следующий день в точности повторила маршрут Елизаветы - от Пре-
ображенских казарм до Зимнего дворца. А перед отъездом в Москву Фике
пригласили в отдельную комнату, куда следом вошли трое сосредоточенных
мужчин - это были лейб-медики Санчес, Кондоиди и Каав-Баргаве; врачей
сопровождала статс-дама графиня Румянцева, которая с величественным ви-
дом повелела девочке:
- Сейчас вы ляжете на эту софу, господа должны учинить императрице
подробнейший доклад о вашем природном естестве...
Фике было стыдно. Но следовало подчиниться, дабы не возвращаться в
Цербст, который из заснеженных русских далей показался девочке чужим,
заброшенным и никому не нужным.
- Одевайтесь, - разрешила графиня. - Доклад врачей ея величеству пос-
лужит к вящему удовольствию вашей светлости...
Поехали! На каждой станции торжественный поезд ждали свежие лошади,
свежие простыни, свежий кофе и свежие булочки. 7 февраля на раскате кру-
того поворота сани трахнулись об угол избы с такой силой, что у невесты
искры из глаз посыпались, а герцогиня получила удар по лбу, отчего и
явилась в первопрестольную столицу с великолепным синяком. Было 8 часов
вечера 9 февраля, когда возок с невестою нырнул под кремлевские ворота,
длинный поезд вытянулся под окнами покоев императрицы. С треском разго-
релись смоляные факелы, громко стучали двери - каретные и дворцовые. В
суматохе встречающих, средь разбросанных по сугробам сундуков и баулов,
бродила полная молодая женщина в шубе наопашь, с открытою на морозе го-
ловой, сверкая восточным украшением, вплетенным в прическу. Это была
Елизавета... На лестницах Кремля была страшная суета, одни бежали на-
верх, другие вниз. Елизавета походя разговаривала со всеми, смеялась,
что-то указывала, бранилась, ей возражали, она махала рукой, посылая
всех к черту, и тут же суеверно крестилась. Заведя Фике в свои комнаты,
императрица сама стала расстегивать на Фике дорожный капор. Герцогиня,
ошалевшая от "варварской" простоты приема, стала низко приседать, произ-
нося высокопарную речь о знаках благодеяния, которые... Но Елизавета, не
дослушав ее, хлопнула в ладоши, пухлые, как оладьи, - мигом явился Лес-
ток, лейб-хирург ее двора - и указала ему на синяк герцогини, отливавший
дивным перламутром:
- Смажь! Чтоб к утру этого не было...
Над Москвою с треском лопались пороховые "шутихи", в небе плясали
фонтаны огня. Елизавета сама проводила Фике в спальню, велела при себе
раздеваться. Заметив простенькое бельишко принцессы, спросила: что та
привезла из Цербста? Фике честно перечислила багаж: три платьица, дюжина
нижних рубашек, туфли да чулочки, а простыни для спанья берет у матери.
- И это... все? - хмыкнула царица.
Фике вдруг стало очень стыдно за свою бедность:
- Еще кувшин. Медный. Очень хороший.
Елизавета расцеловала девочку в щеки:
- Бесприданная! Ну, спи. Я тебя приодену...
Будущая Семирамида Севера уснула, но это не был спокойный цербстский
сон - даже ночью жизнь в Кремле не затихала. За стенкою долго шумели
пьяные, где-то резались в карты, пили и дебоширили. Фике не раз просыпа-
лась от неистовых женских визгов и сатанинского мужского хохота. В поко-