"Эдит Пиаф. Моя Жизнь " - читать интересную книгу автора

Надо признаться, Полю не пришлось прибегать к каким-либо ухищрениям,
чтобы меня соблазнить.
Во время войны, одна в Париже, я пела в "Ночном клубе" на улице
Арсен-Уссей. Перед своим выступлением, около полуночи, я всегда заходила в
бар "Каравелла" выпить бокал вина. Там каждый вечер, небрежно опершись о
стойку, стоял бесстрастный элегантный человек, чаруя меня своим взглядом.
Это был Поль Мерисс. Я знала о нем только то, что как певец он ничего
особенного собой не представлял (он выступал в кабаре "Амираль",
конкурировавшем с моим).
Мало-помалу мы познакомились. Поль поражал меня своими прекрасными
манерами и казался мне настоящим джентльменом. А чего бы я тогда не сделала,
чтобы покорить джентльмена!
Ведь вы подумайте: до знакомства с Полем никто ни разу не подал мне
пальто, никто никогда не открыл дверь, чтобы пропустить меня вперед! Он умел
это делать как никто!
Однажды вечером он предложил: "Не зайдете ли вы ко мне после спектакля
выпить бокал шампанского. Я пригласил кучу друзей".
Я с восторгом согласилась. Около двух часов ночи мы проводили его
гостей и остались одни. В своей обычной равнодушной манере он сказал: "Там,
кажется, осталось немного шампанского. Помогите мне его допить".
Когда мы допили, уже светало. Тогда Поль хладнокровно произнес: "Уже
поздно, почему бы вам не остаться здесь? Ведь все равно этим кончится..."
Потом он посмотрел мне в глаза и признался: "Ничто меня так не
раздражает в женщинах, как эта манера выжидать дни и месяцы, прежде чем
сдаться. Для чего все эти кривляния, ведь мы же нравимся друг другу".
Обезоруженная и пораженная, я ответила "да"... Наша связь продолжалась почти
два года...
Только когда мы расставались, Поль утратил наконец то, что больше всего
меня в нем бесило, - свою проклятую флегматичность.
В начале наших отношений я очень часто взрывалась. Он - никогда. В
наших ссорах я приходила в неистовство, как идиотка, - он и бровью не
шевелил. Наконец я решила, что он меня просто разыгрывает. Как-то я неслышно
подкралась к нему на цыпочках и пронзительно заорала в самое ухо. Поль даже
не вздрогнул. Тогда я начала крушить все подряд: швыряла стаканы о стену
возле самой его головы, вопила, топала ногами, рыдала, оскорбляла, сама
готова была разорваться на части. Поль спокойно лежал на постели, прикрыв
лицо газетой, и только спросил меня: "Не сломай, пожалуйста, радиоприемник".
Однажды, для того, чтобы вывести его из себя, я сломала этот знаменитый
приемник: когда я схватила его, Поль приоткрыл глаза, а я тотчас же швырнула
приемник на пол и стала топтать его ногами. Тогда Поль, джентльмен, встал,
подошел ко мне и сказал: "То, что ты делаешь, очень нехорошо". Затем дал мне
пощечину и улегся обратно.
Я опять потерпела неудачу!
Из-за его хладнокровия я сходила с ума. И вот после очередной ссоры я
заявила: "Между нами все кончено. Я ухожу", - и пошла обедать с Тино Росси к
"Фуке".
Во время обеда я не могла говорить ни о чем, кроме Поля, которого
любила, который выводил меня из себя и которого мне сейчас так не хватало.
Тогда Тино, тайком от меня, позвонил ему и сказал: "Мы идем в "Динарзад",
присоединяйся к нам. Она думает только о тебе".