"Эдит Пиаф. Моя Жизнь " - читать интересную книгу автора

Но это было бы слишком легко! Со мной так просто не бывает! Когда Поль
появился, моя ярость мгновенно вспыхнула снова. Я при всех грозила ему
разбить о его голову бутылку шампанского. Не сказав ни слова, он повернулся
и удалился. Когда я вышла из ресторана, он ужал меня на улице у фиакра.
Была чудовищная потасовка. Я не желала ехать с ним, а он всячески
пытался запихнуть меня в фиакр. Наконец ему удалось ударить меня кулаком и
бросить на сиденье. Как только фиакр тронулся с места, я начала истошно
орать: "На помощь!.. Полиция!.. Меня похищают..."
Когда мы подъехали к дому, Поль положил меня на тротуар, сел на меня и,
крепко держа за руки, сказал кучеру: "Достаньте у меня из кармана бумажник и
получите, пожалуйста, сколько следует".
Фиакр уехал. Поль потащил меня по лестнице. Я рычала от гнева,
отбивалась, колотила его ногами. Наконец ему удалось втолкнуть меня в
квартиру. Как только он отпустил меня, я снова кинулась к двери, чтобы
вырваться. И вдруг остановилась.
Поль, жестокий Поль, изводящий меня своим хладнокровием, рухнул. Он
сидел на ручке кресла и бормотал: "Я не могу больше, Диду. Прекрати! Я тебя
умоляю! Не уходи!". Я была потрясена, и я осталась.
Наш союз не стал более спокойным. Я решила возбудить его ревность,
думая этим крепче привязать. Ну и дрянь же я была! Я назначала свидания
разным мужчинам в кафе. Идя по улице, я всегда чувствовала за собой Поля,
который крался следом за мной. Он предпринимал невероятные предосторожности,
чтобы я его не обнаружила. Скользил позади газовых фонарей, прятался за
машинами, скрывался в подворотнях.
Он выслеживал меня и часами ждал на тротуаре. Однажды он ворвался в
кафе, где я была с другим, и потребовал: "Немедленно возвращайся домой". Я
покорно повиновалась. На улице, семеня рядом с ним, я говорила: "Поль, все
это игра. Я глупая, я хотела, чтобы ты ревновал". Но Поль молча тащил меня
за руку.
Придя домой, он начал с того, что переломал все, чем я особенно
дорожила. Потом залепил мне такую пощечину, что у меня опух глаз и я три дня
ничего не могла есть от боли...
В результате нас разъединила наша профессия, а не ссоры и драки. Поль
почти все время разъезжал с концертами, я тоже. И в один прекрасный день мы
просто не нашли друг друга. Поль спокойно, без криков и слез стал моим
лучшим другом.
Мне было двадцать пять лет, я много пережила, но все-таки не знала
настоящей любви. Моя любовь - это потоки лжи, ссоры, тумаки, плач.
Помню одного композитора. Этот высокий, красивый, элегантный мужчина
месяцами водил меня за нос и все твердил: "Дай мне еще один месяц, чтобы
развестись с женой. Потом я тебя никогда не брошу".
Но отважиться развестись он никак не мог, и однажды я сказала ему:
"Если я пойму, что ты крутишь мной, я тебе изменю". Он "крутил", и я
сдержала свое слово. На следующий же день я рассказала ему об этом. Но он
был настолько самонадеян, что мне не поверил. Тогда я позвонила своему
новому любовнику и передала композитору трубку. Он побледнел, как простыня,
и сейчас же ушел.
К чему должен был привести меня такой образ жизни, к тому и привел:
меня считали обыкновенной потаскушкой. Я стала притчей во языцех, "добрым
гением" проезжих актеров.