"Хью Пентикост (Джадсон Пентикост Филипс). Ложная жертва" - читать интересную книгу автора

по-прежнему направлено на него.
- Я не могу говорить с вами, мистер Стайлс. Я не могу рисковать, -
сказала Эллен Ландерс. - Я не могу пойти на риск оказаться обманутой и стать
центром газетной истории. У меня есть обыкновенное человеческое право
защитить себя от подобных вещей. Пожалуйста, уходите.
- Обещаю вам, что не будет никакого обмана, - постарался уверить ее
Питер. - Пожалуйста, позвольте мне поговорить с вами. Вам не придется ничего
рассказывать или отвечать на вопросы. А если вы попросите меня уйти, я это
сразу сделаю.
Ярко-красные губы слегка дрогнули. "Маклин был прав, - подумал Питер. -
Прелестное лицо, потрясающая фигура... Какой она представилась тогда, выходя
из воды, тем двум подонкам? Да, - подумал он мрачно, - все-таки в каждом из
нас так или иначе сидит это гнусное желание подглядывать за другими..."
- Можете подняться на террасу. Всего на несколько минут, - проговорила
Эллен Ландерс и, повернувшись к нему спиной, направилась к дому. Питер
последовал за ней. Уже первые минуты этого свидания заставили его
задуматься. Он нарочито громко захлопнул дверцу своего автомобиля, чтобы
предупредить ее о своем приезде. Она же немедленно выскочила к нему
навстречу с такой готовностью, словно ждала кого-то. Кого-то, кого страстно
хотела видеть.
Поднявшись на террасу, она сунула ружье за дверь, потом подошла к
плетеному креслу и села, не глядя на Питера. По другую сторону от двери
стояло еще одно кресло. Немного поразмыслив, Питер присел на пол на краю
террасы в нескольких ярдах от девушки. От него не укрылось, как нервно
подрагивала ее загорелая щека. Питер заговорил.
- Это случилось зимой. Нагрянуло со спины, неожиданно, непостижимо... -
Сдержанно, без бесполезных эмоций он рассказал ей об искаженных злобой лицах
в темных очках, о несшемся ему вдогонку чудовищном смехе, о казавшемся
бесконечным ужасном падении в пропасть, об отчаянных криках отца и страшном
запахе горелой плоти. Рассказал и о том, как очнулся в больнице без половины
ноги.
- Этот смех стоял у меня в ушах долгие месяцы. Я заперся в своей
нью-йоркской квартире и не хотел никого видеть. Я чувствовал себя калекой,
уродом, объектом всеобщей жалости. Я понял, что никогда в жизни больше не
смогу любить, играть, веселиться. Я не мог выходить из дому - мне казалось
все смотрят на меня. Но на помощь мне пришла девушка, которую я когда-то
любил и которая вышла замуж за другого. Она убедила меня, что я не изгой и
не калека, что я могу жить как прежде. Я говорю это вам для того, чтобы вы
знали - все, что произошло с вами, забудется, и вы будете жить свободной,
нормальной жизнью, какой жили до этого. Всего в каких-то десяти милях отсюда
живут тысячи людей, никогда не слышавших о вас и о том, что произошло в
воскресенье. Ваши синяки и ушибы заживут, и тогда ничто не будет напоминать
вам о случившемся. Вам не из-за чего чувствовать себя виноватой. На свете
нет ничего, что могло бы мешать вам жить... - Он задумчиво помолчал и
прибавил: - За исключением разве что одной вещи.
- Какой же?
- Гнева. - Голос Питера сделался жестким. - Именно от него мне так и не
удалось избавиться. От гнева к тем двум злобным тварям. Быть может, это те
же двое, а быть может, и нет, но в любом случае они похожи как близнецы и
мне бы хотелось рассчитаться с ними сполна. А еще мне бы хотелось помочь вам