"Юрий Петухов. Черный дом" - читать интересную книгу автора

поздно подлинная Правда, не "правда" елъциных, не "правда" руцких, а Правда
народная всплывет на поверхность. И мы поймем, что у России был шанс, верный
шанс избежать позорной участи колонии, шанс вернуть себе статус великой
свободной Державы. Мы упустили этот шанс, мы сами надели на себя кандалы...
И все же он, тот октябрьский далекий день, тот миг свободы был - и его не
вычеркнуть из Истории.
Автор

Черный Дом. 22 сентября - 5 октября 1993 г

В этот день, озаренный небесным огнем, солнечный и ярый, не разум и не
чувства бросили меня в гущу событий, не ноги привели на сверкающую тысячами
белых щитов Калужскую (по старому наименованию - Октябрьскую) площадь, и не
друзья-товарищи, а лишь Провидение Божие. Конечно, знал я и о времени, и о
месте сбора всех, кто имел свои счеты к режиму, знал. Но еще с вечера твердо
решил - не пойду, нечего мне там делать - опять обманут, опять предадут, как
предавали многажды. Чего скрывать, не мини-ны и пожарские сидели в Доме
Советов. Все так, но других-то не было - не было настоящих, своих, русских
там, а ежели и были - баркашовцыдаприднестровцы - так не их голос решал
дело. Вечер накануне я провел в расстроенных чувствах. И было от чего
горевать - 2 октября 1993 года в серые и унылые небеса поднимались над
Москвою столбы черного дыма. Центр Москвы походил на оккупированный
многочисленным врагом город. Весь день ходил я кругами и не мог пробраться
на Смоленскую, все было перекрыто - каждый переулочек, каждый дворик был
загорожен. И не как-нибудь стояли бравые ребята в касках, с дубинами и
автоматами, а плечом к плечу, да в три-четыре ряда, да через каждые
сто-двести метров новое кольцо - то ли владимирских пригнали, то ли
курских - в самой Москве уже не хватало ни войск, ни милиции, ни омонов со
спецназами, чтобы сдерживать народ.
А на баррикадах жгли костры. Тащили все подряд и жгли. Унылая была
картина. И было тихо, угнетающе тихо. Еще два, три, пять дней назад на
подступах к Дому Советов шли жестокие рукопашные бои - на один удар
старческой клюкой сыпались в ответ тысячи зверских по силе ударов
прикладами, дубинами, кулаками, ногами. Стражи порядка усиленно отрабатывали
"спецпаек", нипочем не жалели "красно-коричневых" старушек и ветеранов, что
выходили защищать еще ту, старую свою Победу, выходили да и ложились костьми
на мостовую под ударами сынов да внуков. Плохо проинструктированный ОМОН, со
всеми спецназами кряду, заодно бил смертным боем и журналистскую,
репортерскую братию, дубасил, пинал, ломал и кровавил не токмо российского
нашего брата-борзописца, но и иноземного его коллегу - только трещали и
лопались головы да камеры, только хруст костей стоял. Тех, кто еще мог
бежать от стражей, загоняли в метро, добивая на эскалаторах. Упавших пинали
для острастки, топтали, а потом забрасывали в машины и вывозили в
неизвестном направлении - то ли в застенки пыточные, то ли сразу в землю,
где-нибудь подале от Москвы, кто сейчас копать да искать станет? Никто! Но
это было.
А 2-го числа октября месяца избивали да убивали только там, у баррикад.
За оцеплениями многотысячными царили тишь да благодать, лишь переминались
усталые "ратники", недовольно поглядывали из-под касок на народишко, из-за
которого их томили в цепях да вяло отбрехивались от старушек-агитаторш, что