"Юрий Петухов. Вторжение из ада ("Звездная месть" #4)" - читать интересную книгу автора

- Что с тобой? - вдруг спросил Гуг Хлодрик. Его тяжелая ручища легла
Ивану на плечо.
Иван не сразу вырвался из черного омута.
- Ничего, - просипел он еле слышно, - все в порядке. Ты, наверное,
прав, Гуг. Пора нам уматывать отсюда.
Пора! Он медленно, каким-то нечеловечески вялым движением руки
расстегнул клапан-кобуру, вытащил парализатор, стал поднимать его вверх -
еще медленнее, сомнабулически, не сводя потухших глаз с серого камня.
Гуг успел выбить оружие в последний миг - палец уже давил на спусковой
крюк, ствол упирался в висок.
-Ты переутомился, Ваня, - сказал Гуг Хлодрик мягко. И бросил
парализатор себе за пазуху.
- Отдай, - Иван протянул руку.
- Нет.
- Отдай, я просто хотел понять, что ощущает человек перед концом. Я не
знаю, как быть. Не знаю! Но сам я не уйду из жизни, Гуг. Давай сюда пушку!
Гуг Хлодрик вытащил парализатор. Поглядел на Ивана с недоверием.
Тот криво усмехнулся, покачал головой. В его волосах не было седины.
"Откат" сделал тело молодым, крепким.
Но душою Иван был стар, ох как стар. Он ощущал сейчас страшный гнет
долгих, свинцово-каменных лет, годы давили на него, как не давила
гиргейекая восьмидесятикилометровая толща.
- Держи!
Иван сжал черную шершавую рукоять, повел стволом в сторону водопада.
Нажал на спуск. Белоснежный медведь извернулся, выгнулся, ушел под воду
за мгновение до выстрела. Сенсодатчики, угрюмо подумал Иван, да, сейчас
биодубли все с датчиками, дело привычное, а раньше давали только в поиск,
считали по пальцам, заставляли бумагу подписывать "об неутрате". Время
идет!
Медведь вынырнул, фыркнул, выплюнул из пасти воду и недовольно
посмотрел на Ивана.
- Ладно, черт с тобой! Ловко ты разыграл старика, - Гуг невесело
ухмыльнулся и ткнул Ивана кулаком в плечо. - Ловко! - Он вдруг замолк,
хмуро шевеля выцветшими и вовсе не седыми бровями, гоняя желваки по
скулам, - Но этого своего, Кешу Мочилу, ты приструни...
- Он твой. Гуг, а не мой, - поправил Иван, - это вы с ним на каторге
бузу затеяли. Я его знать-то не знал.
- Был мой, стал твой, - отрезал Гуг. - Мне ребятки все порассказали,
как он в подземелье шухер наводил.
Так нельзя! Не по-людски это!
Иван снова опустил глаза, прикусил губу. Гуг, по большому счету, был
прав. После того, как седой викинг со своей спящей красавицей на руках
покинул подземелье, Иннокентий Булыгин, ветеран тридцатилетней аранайской
войны и каторжник-рецидивист, прихватил бармена малайца за шкирку, для
острастки дал кулаком в брюхо и приказал живым или мертвым выволочь
Креженя наверх, запереть в любой глухой конуре и стеречь как зеницу ока.
"Будешь шутки шутить, - сказал Кеша, - я тебя, обезьяну, через
мясорубку проверну и котлет нажарю!" Малаец все понял и не заставил себя
долго уговаривать. У подъемника Кеша поставил оборотня Хара, который от
страшных переживаний сделался похожим на кошмарное пугало с собачьей