"Михаил Петров. Гончаров и смерть репортера ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

- Нет, - заверил я его, - это просто так, сугубо воспитательная
профилактика перед началом задушевной беседы. Тебя как зовут?
- Колян я. Николай Григорьевич!
- А скажи-ка мне, Николай Григорьевич, на каком основании ты
находишься в квартире моего покойного приятеля?
- Живу я здесь. Чего пристал?
- И по какому же праву ты здесь живешь?
- Дык это... Прописан я тут... Вот и живу.
- И с какого же времени ты прописан?
- Давно, годов десять как будет. Раньше-то в деревне у одной телки
жил, а как Сашка спалился, переехал обратно.
- Кем ты ему приходишься?
- Дядька я его родной. Он из Азии сюда примотал, когда там война
началась. А приехал - ни кола тебе, ни двора, только и было при нем, что на
нем. Куда деваться? Прописал я его, а сам к бабе переехал.
- Расскажи-ка мне, Николай, что ты увидел, когда вошел в обгоревшую
квартиру? Все ли было на месте, может быть, что-то пропало?
- Ну ты даешь! Какой же порядок после пожара?! Все было перевернуто
вверх дном. Приехал-то я в день похорон... Мы его прям из морга забрали и
похоронили... Даже гроб не велели откупоривать... А чего это я тебя не
видал? С работы-то много людей было, а тебя не приметил - ни на кладбище,
ни на поминках.
- В командировке я был. Не отвлекайся, Коляша! Что ты увидел, когда
впервые открыл квартиру?
- Ну, значит, помянули мы его крепко и вместе с соседом пошли домой.
Он-то мне сразу сказал, что на дверях у меня бумажка наклеена, чтобы сдуру
кто не открыл. А у меня свои ключи, плевать я на ту бумажку хотел. Содрал
ее, значит, и вошел. А как вошел, так и хреново стало. Враз протрезвел.
Веришь ли, будто в кочегарку попал. Мать моя женщина, это ж...
- Без эмоций, Колюня, спокойно! Расскажи мне все обстоятельно, с
подробностями, но без эмоций.
- Ну, это... в коридоре да на кухне - еще ничего, терпимо было, только
занавески и польты сгорели, а в комнате все погорело. Диван, на котором
Сашка лежал, вообще дотла сгорел, пришлось выкидывать и покупать новый.
- Это хорошо. - Оглядывая оставшуюся обгоревшую мебель, я успокоил
Коляна.
- Чего хорошего-то?
- Хорошо, что стенка цела, надеюсь, ее содержимое тоже.
- Цела! Чего ты дуру гонишь? Гляди, наскрозь прогорела! Стоит только и
воняет зазря. Ее тоже выкидывать надо. Только денег на новую нет. А барахло
из нее я все повыкидывал.
- Ну а фотоаппарат? Куда ты дел фотоаппарат?
- Какой фотоаппарат? Не было никакого фотоаппарата!
- А где его фотографии, пленки, блокноты? - совершенно растерявшись,
тупо спросил я.
- Где-где! На мусорке, два дня его писульки на помойку носил. Точно ты
говоришь - там и пленки всякие были, и фотки разные, целый мешок вытащил!
- Дурак ты, а не дядя! - В сердцах хлопнув дверью, я выскочил из
квартиры.
Похоже, мне определенно не везет в этом деле с самого начала. В