"Михаил Петров. Гончаров и портрет дьявола ("Гончаров")" - читать интересную книгу автора

Серега, давай пакет и колбу.
Ножом он срезал тягучую слюну, и она красным сгустком шлепнулась в
стеклянную посуду. Потом он осторожно, за уголки снял портрет дьявола и так
же бережно поместил его в полиэтиленовый пакет.
- Что вам ясно? - спросил я, проходя следом за ним на кухню.
- Собирайтесь. Поговорим у меня в кабинете, - лаконично ответил он и
разрешил санитарам выносить тело.
Так нелепо моя Майка навсегда покинула наше жилище.
В милиции у меня сняли отпечатки пальцев, а потом заперли в клетку
вместе со всяким сбродом, который выпустили к десяти часам. Меня же вызвали
только в шесть вечера. Костя, ты не представляешь, что я пережил за эти
часы. В полдень действие успокоительного закончилось, и я раненым зверем
начал кидаться на решетку, требуя к себе лейтенанта Серегу. А эти скоты
только веселились и гоготали. О железные прутья я разбил себе лоб и обломал
ногти. В конце концов им пришлось меня связать, и тогда стало совсем плохо.
Не дай-то бог когда-нибудь мне вновь испытать подобное состояние. Еще бы
немного, и поверь - я бы рехнулся.
В кабинете, куда меня привели, сидел тот самый парень в штатском и
какая-то молодая женщина. Они предложили мне сесть и пододвинули стакан
сладкого чаю.
- Меня зовут Николай Петрович Лукин, - представился штатский. - А это
Татьяна Владимировна, сотрудник криминалистической экспертизы. Точнее,
химико-биологической. Повторите все то, что вы рассказали мне утром. Я
заполню протокол, а Татьяна Владимировна просто вас послушает.
Понимая, что это необходимо, я подробно рассказал все, что произошло
вчера вечером и сегодня утром. Потом они задавали мне уточняющие вопросы, а
когда спрашивать было уже нечего, Татьяна Владимировна, задумчиво
постукивая линейкой о стол, неуверенно произнесла:
- Похоже, что так оно и есть. Это уже второй случай.
- Опишите нам как можно подробнее внешность той монашенки, - попросил
Лукин.
- Особенно-то я ее не запомнил, да и не старался. К тому же на ней был
огромный капюшон, который отбрасывал тень на лицо. Что мне хорошо
запомнилось, так это ее добрая, ласковая улыбка и большие чистые глаза.
- Вероятно, этим она вас и купила. Какого они были цвета?
- Синие, может быть, голубые, - неуверенно ответил я.
- А что вы можете сказать о ее возрасте?
- Мне показалось, что она не старая. Скорее всего, ей лет тридцать -
тридцать пять. Точнее сказать просто не могу, - беспомощно пожал я
плечами. - А что вам удалось узнать относительно дьявольской иконы? Или
этого мне знать не положено? Вы все еще меня подозреваете в убийстве
собственного ребенка?
- Нет, уже не подозреваем, и знаете почему?
- Нет, но хотелось бы узнать, что к чему.
- Все дело в том, что на иконе мы обнаружили только следы ваших рук.
Ничьих иных отпечатков на ней не было. Этот факт дает нам основание
предполагать, что вам ее действительно вручили недавно, но перед этим
тщательно протерли и обработали. На руках у монашенки были перчатки?
- Да, лайковые, серого цвета, и это я хорошо запомнил.
- Ну что ж, вы можете идти, - заявил Лукин. - Если понадобитесь, мы