"Антон Первушин. При попытке к бегству... Повесть [Повесть написана в" - читать интересную книгу автора

Вадим всмотрелся и начертания иероглифов показались ему знакомыми.
Потом он сосредоточился, и иероглифы сложились в слова.

- Это хонтийский, - сказал он, когда смог преодолеть шок от смысла
прочитанного.

- Хонтийский? - переспросил Серосовин. - Змеиное молоко, откуда на
Сауле взяться хонтийскому?

- А откуда скорчеру? - напомнил Сандро.

- Тут написано... - сказал Вадим, судорожно сглатывая, - тут
написано: "Корней Яшмаа здесь был"!

- Яшмаа? Это который Прогрессор? - изумлению Серосовина не было
предела.

- И который "подкидыш", - подытожил Сандро.

- Бред, - сказал Серосовин. - Полнейший бред!

- Что будем делать? - Сандро поправил перевязь с мечом.

- Драка будет нешуточная, - словно и невпопад отозвался Водолей.

Потом он принял решение.

- Так где ты говоришь проживает твой Гарайра? - обратился он к
Вадиму и зловеще добавил: - Думаю, именно там мы получим ответы на
все вопросы.

Вадим повёл комконовцев к бараку, где жил номер сто двадцать
шестой. Было темно и тихо, как в гробу. Только скрипел снег под
подошвами. Да чуть посипывал, вдыхая морозный воздух, Серосовин.

У входа в барак они остановились. Не потому что намеревались
собраться с духом перед последним решительным штурмом, а потому что
увидели лежащего в снегу, у самой двери, закутанного в шубу
человека. Он лежал, раскинув руки (правая неестественно вывернутая
рука судорожно сжимала древко копья), и Вадим сразу понял, что это
Хайра. Помедлив, он наклонился над копейщиком.

- Мёртв? - спросил Серосовин, заглядывая за его плечо.

Хайра был бледен и совершенно недвижим. Но дышал. Вадим взял его
свободную от копья руку и поискал пульс. Сначала ему показалось,
что пульса нет, но потом он ощутил толчок крови в вене. А через
пять секунд - ещё один.