"Елена Первушина. Вертикально вниз (Ru.SF.SEMINAR)" - читать интересную книгу автораБиблии".
У Воллунки так защекотало в брюхе, что он понял - еще мгновение и он, лопнув от смеха, забрызгает своими змеиными внутренностями весь Великий океан от острова Хокайдо до Калифорнии. У него не было даже одного ума, у этого Бумбара. Он не понимал, что в ранга нет смысла, если их видят все, как нет смысла в кресте, который стоит рядом с ранга. Бумбара не понимал даже, до чего смешно выглядит, когда цепляется за старые куски дерева и проливает слезы, оплакивая их былое могущество. Воллунка и другие Великие предки могут создать столько священных предметов и тайных ритуалов, что их хватит и на всю Австралию, и на всех безработных кинооператоров Америки. Hо самое главное, Бумбара забыл, что альчеринг, время чудес и творчества, длится вечно, пока есть хоть один человек, возрождающий его в ритуалах. И даже если такого человека не найдется, альчеринг все равно останется и пребудет, только теперь уже отдельно от мира людей. И тогда Воллунка понял, что пора делать ноги, его дети его скоро уморят. Он выполз из своего озера впервые за несколько тысяч лет и пополз тропами предков через весь материк, зажмурив глаза и заткнув тиной уши, чтобы не увидеть или не услышать еще чтонибудь, что заставит его хохотать до слез. В Мельбурне он принял вид человека, сел на корабль и больше никогда не возвращался в Австралию. Конечно, и на кораблях ему попадалось много смешного. И он смеялся. Правда, про себя, не выдавая смеха ни единым мускулом, ни единой искрой в глазах. Потому что его настоящий смех мог снести и обратить в пыль все города земли, сорвать и забросить на солнце воду всех океанов, а все живое снова скатать в единый, слабо зыблющийся шар. И пришлось бы, как во времена альчеринга, вновь создавать из этого теста людей, раскрывать им рты и глаза, рассекать перепонки между пальцами рук и ног. А Воллунке неохота было заниматься всем этим по второму разу. Ему куда больше нравились пароходы. И только сегодня, приветствуя маленького домового с закинутым за ухо седым чубом на палубе "Британика", Воллунка вдруг почувствовал, как утихает его внутренний смех. Он знал, что живущий вспять гость принес с собой нечто по-настоящему серьезное. Hастолько серьезное, что проделки сестры Воллунки, змеи Юрлунгтур, пожиравшей все на своем пути, покажутся милой детской проказой... 10. Как потом оказалось, самого рассказа никто не запомнил. И не мудрено: Светляк говорил о будущих временах, о незнакомых для домовых вещах. Приходилось понимать его так, как обычно и понимает друг друга нежить - по чутью, по дребезжанию в голосе, по кривой ухмылке, сползающей с лица, |
|
|