"Алессандро Периссинотто. Моему судье " - читать интересную книгу автора

слушать, я задаю вопросы. Это профессиональное заболевание: мне трудно
привыкнуть к мысли, что кто-то хочет рассказать больше, чем у него
спрашивают. Как когда-то на исповеди: хочется рассказать обо всех грехах, за
которые мучает совесть, а тебя перебивают: грешила ли блудом? Сколько раз?
Одна или с другими? И все идет прахом, вспоминаешь, сколько раз трогала себя
в воскресенье утром в постели, и отвечаешь скороговоркой: одна, три раза. На
этом все и заканчивается, совесть мучает по-прежнему, и ты по-прежнему
недоумеваешь, почему эти мимолетные утехи - грех.
Словом, совсем не задавать тебе вопросов у меня не получится, и
все-таки ты, пожалуйста, не ограничивайся ответом "три раза", продолжай
писать, рассказывай, я тебя слушаю. Нет, даже так: не отвечай мне, не
отвечай, если у тебя нет охоты или возможности.
Я буду спрашивать о том, что относится к расследованию: где ты сейчас,
как тебе удалось бежать, кого собираешься убить. Знаю, что ты скажешь ровно
столько, сколько сочтешь нужным, но это входит в правила игры.

* * *

Дата: Вторник 4 мая 18.20
От кого: [email protected]
Кому: [email protected]
Тема: Где я?

Как здорово, господин судья! Как здорово, что так легко познакомиться
ближе. Это и есть чудо электронной почты: выдавать себя за другого, чтобы
стать настоящим, самим собой. Экран компьютера - та же решетка исповедальни:
слова доходят, но лица не видно, не видно краски стыда, смущения.
Правда здорово? Жаль только, что это туфта. Наша доверительность
поддельная, я-то знаю, что ваш дружеский тон, все эти "перейдем на ты",
интимные подробности, которыми вы делитесь, - почти наверняка приемы,
проверенные долгой практикой. Представляю, как тонко и вкрадчиво вы ведете
допрос. И тем не менее притворюсь, будто вы искренни, потому что мне
необходимо в вас верить. Только одно: не просите меня называть вас на ты (но
вы, пожалуйста, обращайтесь так ко мне), не просите не говорить вам
"господин судья" - ведь это крепко привязывает меня к роли подсудимого,
точнее, виновного.
Где я? Не думаю, что я вам скажу. Пока, по крайней мере. Как мне
удалось сбежать? Это вышло легко, как ни с того ни с сего сорваться в
отпуск. Бегство мое началось с простого движения руки: я потянул на себя
рычаг коробки передач (тот самый, длинный, рядом с приборной доской
"рено-4"), потом передвинул его вбок и снова толкнул, теперь от себя, задний
ход тоже включился с первого раза. Я нажал на газ, и машина описала
полукруг, перед, весь смятый, оказался прямо против ворот, снова поддал
газа - и ударился в бега. В зеркале я видел, как бежали на помощь, кто-то
слышал удар и крик Лаянки, но я-то уже выехал за ворота. На улице Лодовико
Моро в этот час движения не было, только трамвай № 2 скрежетал на рельсах и
звенел, я обогнал его, и меня занесло влево, так, что я чуть было не
сковырнулся в Навильо. Потом я погнал к Порта-Дженова, немного спустя от
машины пошел белый дым, не иначе как полетел радиатор. Я бросил ее на
стоянке у вокзала: еще пара шагов, почти бегом, и я дома. Дом - это громко