"Фрэнк Перетти. Тьма века сего " - читать интересную книгу автора

Теперь возмутилась Мэри:
- И что это Бруммель себе позволяет? Он, что, не согласен с Библией
или истиной, в чем дело, в конце концов? Если бы не этот случай, он
придрался бы к чему-нибудь другому!
- Иисус любит его, Мэри, - остановил ее Ханк. - Похоже, что он
испытывает угрызения совести. Он виноват, он грешит, и он это знает. И
такие, как мы, всегда раздражают таких, как он. Прежний пастор искренне
проповедовал Слово, и Альфу это не нравилось. Теперь я проповедую, и это
ему тоже не нравится. Он тянет на себе большой груз в общине и поэтому
считает, что имеет право диктовать, что проповедовать с кафедры.
- Ну, уж нет! Ничего у них не выйдет!
- По крайней мере, при мне.
- Почему же он тогда не уходит?
- А вот это, дорогая жена, интересный вопрос! - Ханк патетически
поднял указательный палец. - Похоже, это его хобби, призвание, так
сказать, - доводить пасторов.
- Они упрямо пытаются навязать другим свое мнение. Ты вовсе не такой,
как они тебя расписывают!
- Хм... Расписывают? Ну, ладно, ты готова?
- К чему готова?
Ханк набрал полную грудь воздуха, с шумом выпустил его, посмотрел на
жену и медленно произнес:
- У нас были ночные гости. Они.., написали пакость на стене.
- Что? На нашем доме?!
- Ну, скажем, на доме, в котором мы живем. Мэри вскочила. "Где?" Она
выбежала за дверь, и ее мягкие туфли зашлепали по бетонным плитам.
- О, Боже!
Ханк вышел следом за ней, и они оба молча рассматривали надпись. Она
по-прежнему красовалась на стене.
- Ну, теперь и меня довели! - произнесла Мэри и заплакала. - Что мы
им такого сделали?
- Я думаю, это как раз то, о чем мы сейчас говорили, - заметил Ханк.
Мэри не обратила внимания на его слова, она объяснила это по-другому:
- Это все фестиваль. Такие мероприятия всегда пробуждают в людях
низменные инстинкты.
У Ханка было свое мнение, но он промолчал. "Должно быть кто-то из
нашей церкви", - решил он про себя. За короткое время ему пришлось
выслушать массу "лестных" эпитетов в свой адрес: ханжа, фанатик, любитель
ставить подножки, мямля. Его обвиняли даже в гомосексуализме и избиении
жены. Это ругательство мог написать один из разъяренных членов церкви,
один из друзей Лу Стэнли, может быть, и сам Лу. Этого он, наверное,
никогда не узнает, но это неважно - Бог знает.


Глава 3


По скоростному шоссе 27 мчался огромный черный лимузин. На плюшевых
подушках заднего сиденья развалился разжиревший мужчина средних лет. Он
обсуждал дела с си девшей ^рядом с ним секретаршей, длинноногой изящной