"Эдгар Пенгборн. Дэви ("Постхолокостские истории" #1) " - читать интересную книгу автора

В тайной библиотеке Еретиков, в Олд-Сити, было достаточно карт и прочей
научной информации для того, чтобы дать нам отличную картину мира, каким он
был четыре сотни лет назад и каким оказался бы сейчас, кабы... Подъем уровня
воды, который, по всей видимости, катастрофически ускорился именно в период
краха цивилизации Былых Времен, делает все старые карты бесполезными -
берега изменились. Ярость мирового океана, очевидно, привела и к
множественным изменениям внутри континентов. Последовали землетрясения,
оползни, эрозия на возвышенностях, вызванная продолжительными ливнями,
описанными Джоном Бартом в его труде - кстати, запрещенном.
Да, разумеется, именно истина, многоликая истина, скрытая в старинных
книгах, заставила Церковь запретить большую их часть и объявить все знания
Былых Времен "первобытными легендами". Не должно иметь картину земли, столь
разительно отличающуюся от той, что дает Святая Мурканская Церковь - даже в
обществе, где едва ли один из двух дюжин достаточно грамотен, чтобы узнать
на бумаге свое собственное имя. Слишком много правды и слишком много перца,
чтобы это устроило робких, благочестивых и прагматичных бойцов,
зарабатывающих себе на кусок хлеба с маслом, помогая Церкви ворочать
правительствами.
Земля - шар в пустом пространстве, и вокруг нее вращаются луна и
Полночная Звезда, а она сама вращается вокруг солнца. Солнце также
путешествует - так гласит учение Былых Времен, и я верю в это; а звезды -
это далекие солнца, похожие на наше собственное; а яркие тела, движение
которых мы Можем видеть,- это планеты вроде нашей,- кроме Полночной Звезды.
Я думаю, что вспышка, промелькнувшая однажды в небе, была одним из
спутников, запущенных ввысь в Былые Времена, и это кажется мне куда более
удивительным, нежели церковная легенда, которая называет ее звездой, упавшей
с небес, дабы объявить людям о том, что Авраам умер на колесе. А еще я
думаю, что земля, луна, планеты, солнце и звезды не просто путешествуют
(некоторое время или же вечно), но, осмелюсь сказать, путешествуют они,
совершенно не заботясь о том, чтобы нам было удобно - ибо мы могли бы, при
желании, выдумать Бога, а затем объявить, что он управляет миром... Но лучше
я так делать не буду.
Пока я сам не занялся этим делом, я и не предполагал, как нелегко
написать книгу. ("Просто пиши",- говорит Дион ради того, чтобы видеть как я
бормочу, подбирая нужные слова. Ему виднее... От Ники помощи больше: когда я
по горло сыт размышлениями, я могу привлечь к себе ее смуглое тело и
повоевать с его чудесной теплотой.) Я стараюсь не забывать о том, как много
вы не знаете: ведь часто люди не в состоянии заглянуть дальше лесов и полей
своего родного края - равно как и дальше лжи и правды, усвоенных в детстве;
дальше моментов боли или удовольствия, которые, по-моему, могут сделать
любую ложь правдой, а видение, мечту или заблуждение - истиной столь же
непоколебимой, как гранитная скала.
Когда бы меня ни ужалила эта идея, я должен продолжать писать до тех
пор, пока она не дает мне покоя. Мое образование, как я уже намекал,
несколько запоздало. В двадцать восемь я считаю, что мое невежество все
увеличивается и увеличивается, но простите, если временами буду говорить вам
меньше, чем мог бы, или больше, чем вам хочется. В четырнадцать я был столь
же темен, как деревенский дурачок, хотя и был чуть более благовоспитан.
Рыжеволосый; маленький, но проворный; с придурковатым от рождения видом и
неплохо подвешенным языком...