"Маргарет Пембертон. Грехи людские " - читать интересную книгу автора

Пересекая заваленную снегом мостовую, Адам отметил, что многие лимузины
с личными шоферами еще не подъехали: их пассажиры оказались более
осторожными, чем он, и предпочли двигаться с меньшей скоростью. "Даймлер",
принадлежащий Кингсли, стоял у дома. Адам еще подумал о том, сумеет ли
Элизабет выдержать поминки. По собственному опыту он знал, что этот обряд не
в состоянии успокоить родных и близких усопшего. Казалось, люди, приходящие
есть и пить в память умершего, необычайно близко ощутив смерть, нарочито
громким смехом и напускной веселостью пытаются отогнать от себя мрачный
призрак-.
Дверь ему открыл дворецкий со скорбным, приличествующим случаю
выражением лица. Адам не исключал, что дворецкий и вправду скорбит об
утрате. Серена была очень внимательной и заботливой хозяйкой, да и вся
домашняя обслуга работала у нее много лет, с тех пор, как она вышла за
Джерома.
- Мистер Кингсли сейчас в гостиной, сэр.
Адам кивнул, понимая, что вот-вот и остальные приедут сюда с кладбища.
Слышался сдержанный смех: нервное напряжение, которое с утра испытывали
родные и друзья покойной, искало выхода. Адам прошел в длинную и просторную,
с высокими потолками залу, по настоянию Серены декорированную под цвет
слоновой кости и в холодных жемчужно-серых тонах. Единственными яркими
пятнами здесь были цветы в вазах - на каминной полке, на резных столах и
столиках, на прекрасной работы секретерах в стиле Людовика XV, изумительно
инкрустированных и украшенных мраморными вставками. Немыслимо было
представить, чтобы Серена могла жить без множества живых цветов. Адам ощутил
ком в горле. С трудом верилось, что ее больше нет в живых.
- Ну, слава Богу, пришел, - сказал Джером, крепко пожимая ему руку. -
Нужно, разумеется, и через это пройти, но, поверь, я буду очень рад, когда
все закончится.
Они дружили давно. Джером был из категории энергичных эгоистов. Он
обладал бесспорным обаянием. Адам же всегда говорил ровным, спокойным тоном
и сдерживал слова и эмоции. У него не было ничего даже отдаленно
напоминающего живость и неотразимость, свойственные Джерому, но, тем не
менее, их дружба была довольно крепкой. Когда Адам вернулся с Западного
фронта с Военным Крестом за храбрость, многие из тех, кто знал его
недостаточно хорошо, были изумлены. Джером же ничуть не удивился высокой
награде, полученной другом. Уж ему-то было отлично известно, что под
невозмутимой внешностью Адама скрывались непреклонный характер и стальная
воля. Джером был знаменит, пользовались известностью и другие друзья Адама,
но всякий раз в трудных обстоятельствах они обращались к Гарланду.
- Что же ты намерен делать, когда все закончится? - спросил Адам,
прекрасно понимая, что через несколько минут Джерома окружат соболезнующие
друзья-приятели и никакого доверительного разговора тогда уже не будет.
- Уеду, - сдержанно ответил его друг. - Без Серены этот дом для меня
пуст. В основном мои деловые интересы сосредоточены на пространстве от
Парижа до Женевы. Поначалу остановлюсь в "Георге Пятом" в Париже, поживу там
несколько месяцев.
- А как же Элизабет? - удивленно поинтересовался Адам. - Не забывай,
Джерри, она ведь только что потеряла мать. Если ты уедешь на континент, она
будет чувствовать себя совершенно одинокой и покинутой.
Узкие губы Джерома тронула едва заметная улыбка.