"Маргарет Пембертон. Йоркширская роза " - читать интересную книгу автора

для которой бурные стычки брата с сестрой не были новостью. - Мне хочется,
чтобы Нина перестала повторять, как много денег у Риммингтонов и как мало их
у нас. Па это не нравится. Он говорит, что это ложное представление о
подлинных ценностях. Он от этого страдает.
- Правда? - Ноуэл встал, подошел к Роуз и уселся рядом с ней на
потертый пуфик. Ласково обнял худенькие плечи сестры. - В таком случае я
всерьез поговорю с ней об этом. Совершенно ни к чему, чтобы па волновался
из-за такого недостойного предмета. Подумаешь, Риммингтоны! Чепуха все это,
и не более того. Куда вы с ним сегодня ходили фотографировать город? На холм
Одсэл? Или в Куинсбери?
- На Одсэл. - Теперь, когда Ноуэл пообещал ей серьезно поговорить с
Ниной, она воспрянула духом. - Послушай, ты знал, что труба фабрики Листера
украшена фронтоном с фальшивыми арочными окнами, как на итальянских
колокольнях? Ведь Рим в Италии, верно? Как ты думаешь, похожи колокольни в
Риме на трубу фабрики Листера?
Ноуэл громко рассмеялся:
- Блестящая мысль! Хотел бы я верить, что это так и есть, Рози, но
что-то сомневаюсь. - Все еще смеясь, он крепче прижал к себе сестру. -
Поскольку из Брид-лингтона и Файли, куда мы пока что только и можем
добраться, Рима не увидишь, нам этого не узнать. Ты не хочешь перед сном
поиграть в гальму*? Самое время, только не обдумывай каждый ход так, словно
от этого зависит твоя жизнь.
______________
* Гальма - игра, во время которой каждый из двух партнеров занимает
своими фишками угол на доске в клетку и, передвигая фишки по установленным
правилам, старается первым занять угол противника.

- Рим? Летом? - Тринадцатилетняя Лотти Риммин-гтон, одетая во все
белое, начиная с широкой ленты в волосах и кончая красивыми белыми
туфельками, недоверчиво уставилась на своего отца. - Никто не ездит в Рим
летом, папа. Даже я это знаю.
Уолтер не сомневался, что она знает. Несмотря на белоснежный ангельский
наряд, Лотти была настоящей маленькой женщиной и стала ею с тех пор, как
научилась ходить и говорить.
Стоя спиной к камину из итальянского мрамора, он приосанился, стараясь
выглядеть, как подобает отцу, наделенному всей полнотой родительской власти.
Он не мог понять, от кого его единственная дочь унаследовала эту
непоколебимую самоуверенность. Разумеется, не от него. Уолтера до сих пор
прошибал холодный пот при воспоминании о том, как отец подавлял его волю,
когда он был ребенком. И продолжал подавлять, когда он стал взрослым.
Заложив руки за спину, Уолтер крепко стиснул их. Молодым человеком он
хотел записаться в армию. Это стремление деспотичный отец пресек немедленно
и бесповоротно.
- Армия?! - гремел первый среди шерстяных баронов Брэдфорда, и его
бычья шея все сильнее багровела с каждым словом. - Армия - это для вторых
сыновей мелких джентри*! Риммингтоны не имеют никакого отношения к мелким
джентри! Мы - это деньги, парень! И ты не второй сын! Ты мой единственный
сын. Наследник самой большой и самой доходной фабрики в этой чертовой
стране, и тебе, черт побери, надо прежде всего научиться управлять ею!
______________