"Димитр Пеев. Седьмая чаша" - читать интересную книгу автора

Причем для нас обоих. Какой смысл продолжать эту глупую оперетту? Лучше
покончить с этим сразу, одним ударом, чем присутствовать при мучительной
агонии и смерти.
- Мучительная агония! Смерть! Ты мне зубы не заговаривай! - крикнула
Беба. - Ты нашел себе другую?
- Какое это имеет значение, если теперь между нами лишь деловая связь?
Беба замерла, а затем внезапно кинулась на него, словно разъяренная
кошка. Не теряя самообладания, Даракчиев схватил ее за запястья и отшвырнул
на кровать.
- Разыгрывай мелодрамы перед своим дураком Дарговым, - холодно сказал
он.
- Ты вышвыриваешь любовницу, но, как всякий подлец, хочешь сохранить
выгодную служанку. Чтобы я помогала тебе зашибать бешеные деньги, не правда
ли, Жорж? - задыхаясь, кричала Беба. - Но ты обманулся, расчетливый
бухгалтер! Больше я не участвую в твоих грязных сделках!
- Ошибаешься, Беба. Ты будешь тянуть свой воз, как раньше. Только
рвения прибавится. Поскольку такова моя воля.
- Ни-ког-да! Деловая связь, как ты называешь свои махинации, тоже
умерла. А тебя... тебя... Я убью тебя! Слышишь?! Я тебя убью! - выкрикнула
Беба.
Потом она уткнулась лицом в подушку и затряслась в истеричных рыданиях.
Даракчиев смотрел на нее без тени сожаления. Ее слезы означали полную
капитуляцию. Он покинул спальню, тихо закрыв за собой дверь.

4

Пока Борис Паликаров развлекал девушек анекдотами, Лени частенько
поглядывала из беседки на дачу. Когда ее пригласили сюда на какой-то
неведомый коктейль-парти, она и не подозревала, что увидит столь роскошные
хоромы. С Георгием Даракчиевым, этим элегантным седеющим красавцем, Борис
познакомил ее на прошлой неделе. Тогда они, помнится, ужинали в модном
ресторане, отделанном под старину. Даракчиев, поразивший Лени изысканностью
манер, появился вместе с женщиной, которой было лет, наверное, сорок. Ее
звали, кажется, Беба, и она подчеркнуто демонстрировала право собственности
на Жоржа, как она его называла. В конце концов выяснилось, что Жорж вовсе не
киноактер, как Лени предположила сначала, а бухгалтер. А теперь вдруг
выясняется, что бухгалтер владеет этими княжескими палатами, обнесенными
высоким забором. Тут было чему удивляться...
Подождав, пока смолкнет смех после очередной остроты, Жилков шепнул
Паликарову:
- Мне нужно с тобой переговорить.
Они извинились и, покинув беседку, углубились в сад.
- Слушай, старичок, - начал Жилков, но тут же почувствовал толчок
локтем в бок.
- Сколько раз я тебя просил: прекрати меня так называть! - зашипел
Паликаров. - Какой я тебе старичок, черт возьми! Зови меня Борис, Боби.
Жилков едва не расхохотался: старый холостяк и бабник молодится из
последних сил. Но ведь за версту видно, что он весь сморщенный, как
высушенная гроздь винограда, что на его черепе болтаются всего три
волосинки.