"Йен Пирс. Загадка Рафаэля" - читать интересную книгу автора

утешал он себя. - Последний раз я перешивал форму несколько лет назад.
Конечно, я выгляжу внушительно, вернее, представительно. Наверное, мне
следует отказаться от еды, сигарет и заняться гимнастикой. Но если лишить
себя всех удовольствий, то зачем жить? Да и вообще, поддерживать спортивную
форму нужно смолоду, а не когда тебе под шестьдесят. В моем возрасте
подобные эксперименты не доводят до добра".
Он остановился рассмотреть новую работу, появившуюся на стене, но
больше для того, чтобы втайне даже от самого себя передохнуть и отдышаться.
Небольшой рисунок... кажется, Джентилеччи... по крайней мере на первый
взгляд. Очень милый. Жаль, что после суда придется вернуть его законным
владельцам. Но пока будет длиться следствие, он еще повисит. Лишь постоянное
общение с искусством служило Таддео вознаграждением за неблагодарную
должность начальника Национального управления по борьбе с кражами
произведений искусства. В тех редких случаях, когда ему удавалось найти
украденную вещь, она почти всегда оказывалась по-настоящему ценной.
- Симпатичный рисунок, правда?
Кто-то подошел к нему сзади, а Таддео и не заметил. Усилием воли он
окончательно восстановил сбившееся дыхание и обернулся. Такая женщина, как
Флавия ди Стефано, по твердому убеждению Боттандо, могла родиться только под
небом Италии. Любая итальянская женщина чувствует себя немного виноватой,
отказываясь от роли домохозяйки, и, словно в оправдание, работает вдвое
старательнее и эффективнее любого мужчины. По этой причине в ведомстве
Боттандо на восемь женщин приходилось только двое мужчин. Кстати, именно
поэтому завистливые коллеги из других отделений полиции дали его управлению
дурацкое прозвище. Но "бордель Боттандо" в отличие от некоторых других
приносит хоть какие-то результаты, мстительно напоминал завистникам Таддео.
Генерал одарил девушку благожелательным взглядом. Или женщину - он был
уже в том возрасте, когда любая женщина моложе тридцати кажется девушкой.
Боттандо нравилась Флавия, хотя она и держалась с ним без должного почтения,
соответствующего его положению, возрасту и жизненному опыту. В то время как
большинство его коллег всегда были деликатны и не позволяли себе замечаний
относительно его солидной фигуры, Флавия без малейшего стеснения шутливо
звала его "старой бочкой". Кроме того, она носила исключительно джинсы и
свитера, чтобы никто не принял ее за женщину-полицейского или, что еще хуже,
за деловую женщину. В остальном она была почти идеальной помощницей.
Флавия ответила шефу сияющей улыбкой. За несколько лет совместной
работы с генералом она многому научилась, в основном благодаря тому, что
Боттандо разрешал ей делать ошибки, а потом самой же их исправлять. Он был
не из тех начальников, кто смотрит на подчиненных, как на стадо баранов,
любым из которых в случае неприятностей можно пожертвовать. Напротив,
генерал испытывал даже некоторую гордость, занимаясь лишь общим руководством
и предоставляя подчиненным значительную - естественно, неофициально -
самостоятельность в действиях. Флавия больше чем кто-либо приветствовала
такую свободу и стала отличным специалистом во всех областях, за исключением
определения авторства картин.
- Звонили карабинеры с Кампо-дей-Фьори. Они кого-то задержали и хотят
привести к нам, - сообщила Флавия. - Говорят, взяли его сегодня ночью при
попытке проникнуть в церковь. Он рассказал им странную историю, и они
полагают, это по нашей части.
Резкий акцент, белая кожа и светлые волосы выдавали в ней уроженку