"Сергей Павлов. Мягкие зеркала (Лунная радуга, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Сергей ПАВЛОВ

МЯГКИЕ ЗЕРКАЛА




ЧЕЛОВЕК БЕЗ ЛИЦА. ВМЕСТО ПРОЛОГА

За окном бесновалась пурга. Где-то там, во тьме кромешной, с
разбойным посвистом закручивались и налетали на стекло тугие снежные
вихри. В холле было тепло, сумеречно и уютно. Поверхность стекла, словно
широкое черное зеркало, отражала трепет каминного пламени. На деревянной
стене тикали ходики - обыкновенное цифровое табло, оснащенное звуковым
имитатором тиканья и ежечасного боя. Трещали поленья, пахло сосновой
смолой.
Наслаждаясь уютом просторного кресла, покрытого медвежьей шкурой,
Альбертас Грижас, вытянув ноги в домашних туфлях, перечитывал Гоголя. Ноги
приятно гудели. На лыжной прогулке ветер выдул из головы все сегодняшние
заботы. А в операторской (после вечерней настройки аппаратуры на потребу
завтрашнего утреннего медосмотра) заодно вылетела из головы и половина
забот на сутки вперед. Легкость в мыслях необыкновенная. Думать о
собственно медицинских делах не хотелось Чего ради? Здешние витязи
одинаково безнадежно здоровы. Как на подбор. С ними дядька Беломор. В
секторе К медицина сместилась в спортивную плоскость: велотреки, лыжи,
бассейн, бокс... и все остальное. В секторе П обстановка почти адекватная.
В разговорах с коллегой из сектора П медицинская тема давно соскользнула в
область профессиональных воспоминаний. Так недолго и квалификацию
потерять... Хорошо было Гоголю. Перо и бумага - вот все, что ему было
нужно для ежедневной практики.
Знакомая с детства, но подзабытая в зрелые годы повесть "Вий"
увлекала теперь не сюжетными перипетиями, но музыкальностью литературного
ритма. Музыка в прозе. Были в ней и своя аллегро эмоциональной
напряженности и адажио спадов. "Гроб грянулся на середине церкви... Сердце
у философа билось, и пот катился градом; но, ободренный петушьим криком;
он дочитывал быстрее листы, которые должен был прочесть прежде". Книга
выпущена давно - одно из последних изданий на бумаге целлюлозного
происхождения, - и было занятно при свете камина разглядывать
моноплоскостные, с примитивной техникой озвучивания иллюстрации. Пейзажи,
красивый и статный философ Хома, совершенно прелестная панночка-ведьма,
"групповые портреты" каких-то оккультных существ - от преисполненных
высокомерия демонов тьмы до некротической нечисти рангом ниже...
Под потолком блеснула зарница.
- Телевизит разрешаю, - произнес Грижас обычную формулу для
автоматики двусторонней видеосвязи.
Визитер не явился.
Грижас обвел глазами слабо освещенный пламенем камина холл, посмотрел
в потолок; резные деревянные балки, казалось, подрагивали под натиском
непогоды. В конце концов кто-то мог ошибиться в выборе индекса абонента