"Н.Ф.Павлов. Демон" - читать интересную книгу автора

и вежливо обратился к Андрею Ивановичу, как будто сжалился
над ним или узнал в нем старого знакомого, за которого
мучает совесть.
- Да таким образом я никогда не добьюсь, зачем выпросили
меня видеть; я занят, вы, пожалуйста, не держите ж меня,
скажите.
- Ваше превосходительство, я служил...
- Что ж, разве вы не довольны службой? - Начальник сел,
повалился на спинку готических кресел, вывернул ладони и,
зевая от усталости, вытянулся.
- Помилуйте, ваше превосходительство, как можно быть
недовольным!.. я хотел доложить, что служу почти тридцать
лет...
- Ну хорошо, что ж далее?
По мере того как начальник становился добрее, терпеливее
и вникал в нужды своего подчиненного, по мере того этот
делался развязней. Руки у него начинали при ином слове
отделяться от стана, в глазах замечалась дерзость, ноги
выходили из границ.
- Ваше превосходительство, я по мере сил трудился и
тружусь; я довольствовался куском хлеба, другие получали,
может быть, за службу более, но я думал: бог с ними, толь
ко б быть сыту да по мере возможности быть полезну, а там
что бог даст.
Такой нравственный образ воззрения на вещи поставил
начальника в положение известного Отелло, когда этот спра
шивал у своего друга: к чему клонится речь сия? душа его,
видимо, начинала возвращаться в то первобытное состояние,
в котором поворачивала спину, но Андрей Иванович уже
подрумянился.
- Ваше превосходительство, - сказал он с небольшим на
пором голоса, и этот титул был уже не просто учтивость или
подобострастие, а риторическая фигура повторения, чтоб
усилить речь. - Я на службе дожил до седых волос, имел
счастие получить эти знаки отличия, первый приходил в от
деление, последний уходил, дома не имел времени пропустить
в горло куска хлеба, не знал ночей, все умирал над делом и
не жаловался, да и на меня никто не пожалуется;
теперь же пришлось высказать правду, неволя говорит,
ваше превосходительство.
- Да что ж она говорит? - вскрикнул начальник полу
сердито; но чиновник пришел уже в такое нервное состояние,
что не мог оробеть. Как лошадь, которая закусила удила,
как трус, которого вывели из терпения, он сам вскрикнул в
том же тоне:
- Ваше превосходительство, вы меня обидели, чувстви
тельно обидели.
Начальник встал, смерил его глазами с ног до головы и
взглянул пристально ему в лицо, как будто хотел дознаться,
кто перед ним, - великий человек или безумный. Дерзкое