"Константин Паустовский. Кордон "273" (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Значит, приструнишь?
- Не беспокойся.
- Ну, спасибо!
Старушка низко поклонилась, вышла на улицу и тотчас за порогом
закричала, поспешая к своей избе:
- Санька! Подь сюда! Я те покажу, как футболом займаться, лодырь ты
этакий!
Мы посмеялись над горем бабки Настасьи и распрощались с хозяевами,
Алеша проводил нас до мостков через Пру и сказал, чтобы мы непременно шли на
двести семьдесят третий лесной кордон: места там замечательные.
За Проймы поднялись на песчаный изволок и вошли в лес. Он встретил нас
сыроватой тишиной, синью и блеском неба над вершинами. Ветра не было.
Лимонницы летали над полянами.
Чем дальше, тем лес делался глуше, торжественнее, сумрачнее. Неожиданно
под обрывом блеснула вода - старица Пры, заросшая последними белыми лилиями
и водяной гречихой. За ней лесная дорога уходила вверх широким поворотом,
пересеченным теплыми полосами света.
Постепенно слух привык к тишине, и мы начали различать неясное
курлыканье журавлей, стук дровосека-дятла.
Мы знали, что где-то здесь, вблизи дороги на кордон, есть глубокое
озеро Шуя. Каждую низину в лесу, заросшую непролазным темным ольшаником, мы
принимали за берега этого озера. Но оно открылось неожиданно под крутым
холмом между сосен, окруженное порослью молодых осин и старой, черной ольхи.
Круглое, как чаша, с прозрачной и совершенно спокойной водой, оно
отражало весь этот синий и мглистый, струящийся день, всю его глубину и
свежесть. Каждый куст остролиста, белые, почти прозрачные цветы водокраса,
коряги, заросшие хвощом, застенчивые незабудки во мху, стаи мальков,
уткнувшихся носами в подводные корни, - все это казалось таким сказочным,
что мы говорили вполголоса. Будто нас впустили в дремучий светлый край, где
можно увидеть, как на глазах раскрываются лесные цветы, как с них медленно
стекает на подставленную ладонь роса, как шевелится бурый лист и из-под него
прорастает, выпрямляя плечи под своим маленьким коричневым армячком,
коренастый гриб боровик.
Тень от нависших деревьев падала на воду. Вода в тени казалась
необыкновенно глубокой, черной. Палый лист осины лежал на этой воде как
драгоценность, небрежно брошенная юной осенью. Осень была совсем еще
молодая, еще в самом начале своей недолгой жизни.
Если бы можно было замедлить ход времени, чтобы долго голубел над
озером этот тихий свет и этот удивительный день, чтобы можно было долго
следить за тенью птиц на воде, за едва приметным блеском, подымавшимся к
небу!
Сразу стало понятным значение слова "совершенство". И вместе с тем
началось легкое сожаление. О чем? О том, что ни при каких усилиях человек не
сможет передать очарование этого дня, этих вод, трав, великой тишины, как и
все очарование того, что творится сейчас в его душе. И еще подымалась досада
на то, что все это ты видишь только один, тогда как это должны бы видеть все
любимые и милые люди. Когда человек счастлив, он щедр, он стремится быть
проводником по прекрасному. Сейчас мы были счастливы, но молчали, потому что
восторг не терпит никаких возгласов и внешнего выражения.
На поляне вблизи озера стояла скамейка, сколоченная из березовых