"Константин Паустовский. Иван Бунин" - читать интересную книгу автора

и солнечным". Эта солнечность языка, его свет, его сила, его свежие краски
были присущи и купринскому языку.
Куприн с удивительным чувством меры и умением пользовался родственными
русскому языками (в частности, украинским) и местными диалектами. Особенно
хороши его полесские рассказы, где диалект полещу-ков- придает локальную
прелесть всему произведению.
Помимо этого, Куприн хорошо знал жаргоны русского языка, вплоть до
"блатного" языка и жаргона проституток, до речи обывателя и
полуинтеллигента. Это качество придает его рассказам острую типичность.
Куприн свободно владел способностью характеристики не только отдельных
людей, но и больших прослоек русского общества при помощи их языковых
особенностей, при помощи диалога.
Примеров можно привести много, но достаточно хотя бы двух - манеры
говорить инженера Боброва из "Молоха" и студента из рассказа "Река жизни".
Ничто так не разоблачает внутреннюю несостоя-тельносгь этих
"интеллигентов", как их язык-приподнятый, временами даже ходульный, книжный,
многословный, "прекраснодушный", но лишенный твердости и силы.
По размаху своего таланта, по своему живому языку Куприн окончил не
только "литературную консерваторию", но и несколько литературных академий.
Еще будучи офицером, Куприн ездил в Петербург держать экзамен в
Академию генерального штаба. Экзамена он не выдержал, но поездка помогла ему
установить связь с журналом "Русское бо1атство" и несколькими писателями.
С тех пор, несмотря на беспрерывные скитания иногда по самым забытым и
глухим углам страны, Куприн не прерывал эти связи. Он познакомился сЧе
ховым, часто бывал у него в Ялте на Аутке и сдружился там с Буниным,
Горьким, Федоровым, писателем-доктором Елпатьевским и со всем чеховским
окружением.
Среди писателей он выделялся своей непосредственностью, простотой и
образом жизни, далекям от обыч пого писательского существования. Дружа с
писателями, Куприн никогда не изменял своим старым друзьям из рабочих,
рыбаков, крестьян и матросов, из простонародья и ради общения с ними легко
мог поступиться обществом литераторов.
В нем не было тщеславия. Он никогда не говорил о себе как о писателе, -
возможно, что он просто забывал об этом. Но он никогда не упускал случая
помочь начинающему писателю, особенно если он происходил из милой его сердцу
простонародной среды.
Писатель Н. Никандров рассказывал мне, как Куприн упорно тащил и
жестоко заставлял его, Никанд-рова, работать, чтобы "сколотить из него
настоящего писателя".
История эта вообще интересна для характеристики того времени.
В 1905 году Никандров-бывший черноморский рыбак - сидел в
севастопольской тюрьме за принадлежность к организации эсеров.
Севастопольская тюрьма была расположена вблизи Базарной площади, в
месте довольно оживленном. Было лето. Стояла жара, и потому окна в камерах
были открыты.
Никандрову - человеку необыкновенно жизнерадостному и большому говоруну
- было скучно сидеть без дела, и он придумывал себе развлечения. Стоя у
окна, он следил за пешеходами, шедшими на базар, главным образом за
крикливыми южными хозяйками. Как только хозяйки, встретившись,
останавливались и заводили разговор, Никандров начинал вслух сочинять этот