"Гарет Паттерсон. Львы в наследство (из жизни животных)" - читать интересную книгу автора

свободно бегающих по берегам рек в горах Мичиру в Малави, - я рос, и на
моих глазах росли эти львы.
Никто ничем не стеснял меня, я рос свободным и вместе со своими
африканскими товарищами по играм ходил высматривать зверей. Сама природа
давала мне образование, и главным в нем было находить общий язык с
окружавшими тебя людьми и зверями.
Но когда мне исполнилось четырнадцать, традиционная система
воспитания вторглась-таки в мою жизнь. Успехи мои в местной малавийской
школе были весьма посредственными, так что меня на два с половиной года
выслали в страну, которую я не знал и не знаю до сих пор, - в Англию.
Я оказался в южной Англии, где грязные поля, бесконечный нудный дождь
и новые для мальчика, родившегося британцем, но любящего только Африку, ее
обычаи и привычки. Это был смутный и "неуклюжий" период моей жизни, когда
сердце болело только об одном - как бы удрать назад в Африку! Я учился на
двойки и тройки, да еще стяжал себе славу дикаря, жившего среди львов, -
этот ярлык навсегда остался в моем сознании.
В холодном, как пещера, классе британской школы я написал письмо
Джорджу Адамсону, в котором впервые искренне рассказал о своей тоске по
дикой Африке и стремлении вернуться на этот континент.

Джордж получил письмо и передал его Джой - она как раз искала
ассистента для работы с леопардами в национальном заповеднике Шаба.
К тому времени я вернулся в Малави на каникулы и получил от Джой
письмо, которое, будучи отправленным из Кении, не застало меня в Англии.
Она писала, что в принципе готова принять меня и предоставить
возможность поработать с леопардихой Пенни - настоящей царицей Шабы" Игра
слов: по-английски Queen of Sheba - царица Савская. (Примеч. пер.)". Джой
советовала приехать в Кению, а уж она-то выхлопочет мне разрешение на
работу. Страстные строчки, написанные в холодном классе, каким-то образом
дали мне шанс, которого я добивался.
Окрыленный, я возвратился в Лондон, но моей радости не суждено было
продолжаться долго. Я сошел с самолета, не обращая внимания ни на людскую
толчею, ни на грозовые облака в небе; купил газету - и остановился, как
громом пораженный. Заголовок гласил:

ДЖОЙ АДАМСОН УБИТА

Для меня это означало крушение мечты, а для всего мира-то, что
навсегда замолк голос, доносившийся из дебрей Африки. Это был голос
женщины, чьи слова и дела покорили сердца миллионов и, как никогда
впоследствии не удавалось никому, привлекли внимание людей к дикой природе.
Несколько недель я скорбел о случившемся и представлял себе заросший
кустарником кусочек кенийской земли, где старик, увенчанный копной седых с
желтизной волос, похоронил свою жену под каменной плитой рядом с могилой
львицы Эльсы - той, что так связывала его с Джой.
Спустя шесть месяцев я вернулся в Африку, возможно преисполненный еще
большей решимости посвятить жизнь задуманному делу, и в восемнадцать лет
начал свою карьеру, которая поселила во мне любовь ко львам, а затем свела
с Джорджем Адамсоном.
Я начал учеником егеря в частном заповеднике, граничившем с