"Фрэнсин Паскаль. Большая игра [love]" - читать интересную книгу автора

- Конечно, нет. Но, знаешь, Лиз, я никого и не отталкиваю. Это было
бы просто глупо. Я думаю, что девушка может быть мила и дружелюбна по
отношению к нескольким ребятам.
- Что вместе составляют целую футбольную команду?
- И вовсе не целую команду. Я соглашалась на свидание только с
игроками первой линии.
- О, ты, конечно же, очень разборчива, - улыбнулась Элизабет.
- Я это сделала, чтобы поднять настроение команды, - сказала
Джессика, - и всем ребятам очень понравилось.
- Это уж несомненно. Так чем же я могу тебе помочь?
Джессика сразу стала серьезной:
- Во-первых, помоги мне с выбором одежды на каждый день, до дня
голосования Как ты знаешь, все на этом будут основывать свой выбор.
Кстати, как тебе нравятся мои новые джинсы "Джордаш"? Стоит их надеть в
понедельник?
- Ты в них неотразима.
- И мою майку капитана болельщиков во вторник?
- Ты хочешь прийти в ней на занятия? Это же будет привлекать всеобщее
внимание.
- Да что с тобой, Лиз? Ведь в этом и заключается весь смысл.
Обсуждение гардероба заняло целых два часа. После бесконечных
поправок и замен Джессика наконец была удовлетворена.
- Теперь поговорим о моей избирательной кампании, - сказала она.
- Что еще тебе надо?
- Когда ты будешь писать о соискательницах, я хочу, чтобы ты не
помещала их фотографий. Ты дашь их мне, а я их сожгу.
- Джессика!
- В чем дело?
- А как же Лила Фаулер? Она ведь тоже участвует в, конкурсе, - У Лилы
нет сестры, которая была бы без пяти минут редактором "Оракула". Она все
поймет, - мило улыбнулась Джессика.
- Ну уж нет! Ни за что. Я ко всем соискательницам буду относиться
одинаково.
- Это самая большая низость, что я слышала в моей жизни! - выкрикнула
Джессика и бросилась вон из комнаты, хлопнув за собой дверью. На следующий
день после уроков Лила подошла к Элизабет и проводила ее до редакции
газеты. Она снова благодарила Элизабет за все, что та для нее сделала.
- Ну, не стоит об этом. Ничего особенного я не сделала.
- А папа взял меня в Сакраменто посетить компанию "Лепарже", -
сказала Лила, - как это было восхитительно! Потом она вздохнула:
- К сожалению, он будет страшно занят в следующие два месяца, но,
может быть, потом.
Элизабет было нечего сказать. Два месяца? Кажется, все началось по
новой. Бедной Лиле снова придется мучиться от недостатка родительской
заботы.
- Я просто хотела еще раз сказать тебе, насколько мне стало легче. И
очень благодарю тебя, что ты никому ничего не рассказала. А Джессика
спрашивала у тебя что-нибудь?
Элизабет укоризненно покачала головой.
- Спрашивала ли Джессика? Лила, скажи, мокрый ли Тихий океан? -