"Фрэнсин Паскаль. Большая игра [love]" - читать интересную книгу автора

- Хорошо, Элизабет, а что ты думаешь по этому поводу?
- Мне это непонятно. Что касается меня, то по мне эти люди сами в
чем-то ущербны Где их доброта, их сострадание? Кажется, что они
переломятся пополам, если в чем-то помогут другим.
- Что ты имеешь в виду, Элизабет?
- То, что это, возможно, единственный путь для них доказать свое
превосходство. Иногда мне кажется, мистер Коллинз, что они поддерживают
собственный престиж тем, что не допускают в свой крут остальных.
- Гм, это уже похоже на , статью для "Оракула". - Мистер Коллинз
ободряюще улыбнулся Элизабет и вышел из редакции.
Не отнимая пальцев от клавиш, Элизабет вложила весь свой навык в эту
работу. Она писала статью под названием "Снобизм живет и процветает в
школе в Ласковой Долине". Ей потребовалось всего час, чтобы закончить, и
она немедленно отдала ее редактору Пенни Айалу, Элизабет посчитала это
публичным извинением перед Робин Уилсон и пощечиной трем фуриям из "Пи
Бета Альфа".
В день, когда статья появилась в газете, Элизабет с гордостью
несколько раз перечитала ее. Ей очень пришлось по вкусу кислое выражение
на лицах некоторых членов клуба. Только, к сожалению, Робин Уилсон не
могла ее прочесть. Никто не разговаривал и даже не видел Робин с того
момента, как ее забаллотировали в клубе. Напрасно Элизабет пыталась
дозвониться до нее. Мама Робин, снимая трубку, постоянно говорила, что
Робин нет дома и по возвращении, .возможно, она сама перезвонит. Но как
это было сказано, очень не понравилось Элизабет. Ей также не хотелось
обсуждать ужасное происшествие с Джессикой. Она знала, что любое
обсуждение только заведет в тупик, но ее статья ускорила события В день
выхода статьи, Джессика ворвалась в комнату Элизабет с пылающим взором,
потрясая газетой.
- Как ты могла? - возмущалась она - Теперь во всей Калифорнии всем
ясно, что ты имела в виду меня.
- Хорошо, что хоть это мне удалось, - Элизабет сопроводила свои слова
улыбкой, способной окончательно разъярить сестру. - Но мы не снобы! -
кричала Джессика. - Это не наша вина, что всякие там набиваются к нам. Мы
не можем принимать всех - мы не хотим принимать неподходящих нам людей.
- Тогда, пожалуйста, объясни мне, Джессика, зачем ты обнадеживала
Робин, пряча нож за спиной?
- Я ее обнадеживала? Я сказала ей, я говорила ей тысячу раз, что
бурдюков не уважают.
- Да, ты на каждом шагу унижала ее, но всегда заставляла верить, что
рано или поздно вы ее примета - А вот это нечестно, Элизабет Уэйкфилд! Кто
опекал эту толстуху, кто выставил ее кандидатуру?
Элизабет чувствовала, что краснеет ее лицо и шатаются ее аргументы.
Как всегда, Джессика знала, что сказать, когда ее заставляли защищаться.
Она ловко перешла в контратаку.
- Это ты подстрекала ее! Ты, мисс Добрая душа!
- Но ты позволила ей считать себя лучшей подругой, - сопротивлялась
Элизабет.
- То, что я позволяла ей забирать белье из стирки, едва ли могло ее
обнадежить.
- Извини, Джессика, но это было ужасно с твоей стороны, заставить ее