"Т.Джефферсон Паркер. Лето страха " - читать интересную книгу автора

наркотиками, изнасилованы, разрублены на куски и выброшены на свалку; другие
из этого списка в полицейских отчетах проходили как "пропавшие без вести".
Несмотря на все это. Крафт никогда не проникал в подсознание жителей нашего
округа в такой степени, как проник Полуночный Глаз в это лето страха.
Полуночный Глаз явился из нашей среды. Он был создан нами, взлелеян нами. В
конечном счете, я думаю, люди поверили в то, что он был нами самими и, в
меньшей степени, конечно, что мы были им, этим самым Глазом.
Сейчас на дворе зима, и люди могут наконец начать забывать.
Но одну вещь я не смогу забыть никогда: правда далеко не всегда делает
нас свободными.


Глава 2

Не могу вразумительно объяснить, почему в ту субботнюю ночь третьего
июля я позвонил Эмбер Мэй Вилсон. Да, когда-то я был близок с ней, но с тех
пор прошло почти двадцать лет. Да, я думал о ней - время от времени - на
протяжении всех этих двадцати лет. Но я женился и живу с женой счастливо,
без капли сожаления - вот уже пять лет.
Возможно, дело в том сне, что приснился мне прошлой ночью: маленькая
Эмбер Мэй Вилсон стоит голышом на крыльце моего дома и говорит мне: "Меня
зовут Эмбер Мэй. Мне три года. Я живу в белом доме. Можно мне взять
пирожок?"
Это абсолютно правдивая история, я верю - Эмбер рассказала мне все о
себе давным-давно, когда мы были влюблены друг в друга. Я говорю, я верю,
что все это - правда, потому что во сне моем сконцентрировалось сразу
несколько сущностей Эмбер: ее смелость, ее невинность, ее решимость изменить
окружающую действительность, ее беззащитность. Но, как я постепенно стал
понимать, в те два коротких года, что мы жили вместе, Эмбер постоянно
пребывала в процессе созидания собственной личности. Она выдумала себя и,
основываясь на этой своей выдумке, превращала себя в такую личность, которая
могла бы удовлетворить ее. Истина для нее никогда не была чем-то статичным
или абсолютным, необратимым или обязательным. Скорее она считала ее похожей
на некий гардероб, благодаря которому можно измениться в любую минуту так,
как ей понадобится.
Я позвонил ей из бара в ту ночь, в ночь - влажную и душную, и со мной
заговорил ее автоответчик, который потребовал от меня назвать мое имя. Часы
показывали двадцать минут первого, и почему-то я почувствовал, что должен
встретиться с ней во что бы то ни стало.
Я поехал к ее дому, находящемуся в южной части города.
Какое-то время просидел в машине, глядя на калитку из кованого железа,
подсвеченные снизу пальмы и внутренний дворик, открывавшийся фонтаном в
образе взмывающего вверх дельфина, с бьющей изо рта струей воды. Неясно
вырисовывался позади него высокий дом, погруженный в темноту. Он возвышался
на прибрежном холме и смотрел своими окнами на Тихий океан. Как писали
местные газеты, за сам дом, а также за три с половиной акра окружающей его
земли она заплатила без малого три миллиона. Ближайшие соседи проживали от
нее по меньшей мере за несколько сотен ярдов.
Это был мой третий за последнюю неделю визит к ее дому.
Эмбер жила в этом доме уже пять лет - своего рода рекорд для нее! Мне