"Ян Парандовский. Эрос на Олимпе " - читать интересную книгу автора

роз, как перепелка. Утомившись, Филет остановился, опираясь на посох.
Спросил мальчика, откуда он, не соседский ли. Тот не отвечал, только
улыбался и кидал в старика ягодами. Гнев испарился из сердца пастуха, он сам
стал просить мальчика подойти и взять все, что ему нравится.
Тогда мальчик заговорил, а голос его был как пение соловья или
умирающего лебедя. (Никто никогда не слышал поющего лебедя, но все древние
поэты утверждают, что пение это не имеет равных по красоте.) Филет понял,
кто перед ним. И сразу заметил золотые крылышки за плечами, лук и колчан.
Эрос улетел, а душа старого пастуха наполнилась сладостным волнением.
Чаще всех встречали Эроса поэты. Эрос, вездесущий божок, опутывал
страхом их сознание. Эрос украдкой проникал в глаза любимой, заплетался в
волосы обожаемой женщины, можно было его найти затаившимся под подушкой или
среди лежащих на столе книг. Анакреона* однажды разбудил ночной стук в
дверь: это был Эрос, промерзший и промокший. Поэт впустил его, отогрел и
привел в чувство, а тот в благодарность за это всадил ему в сердце одну из
своих ядовитых стрел. Платон** застал спящего Эроса в лесу, около него цвели
розы, а он во сне улыбался так сладко, что пчелы слетались на его уста в
поисках меда. Какой-то неосторожный стихоплет кинул маленького божка в чашу
с вином и выпил, а потом ощущал, как в его груди трепещет крылышками
божественный мотылек.
______________
* Анакреон - об этом поэте следует знать, что его расцвет приходится
на VI в. до н. э. и что на 80-м году жизни он подавился виноградной гроздью.
** Стихотворение Платона, из которого заимствован образ спящего Эроса,
достоверность которого не установлена точно, находится в Антологии греческой
поэзии.

Галлюцинации поэтов заразили ваятелей и живописцев. Никуда нельзя было
пойти, чтобы не наткнуться на крылатого олимпийца. Целые хороводы Эросов
кружились на разрисованных потолках и стенах домов, своим полетом окрыляя
прелестные греческие вазы, прыгали на косметических шкатулках и на баночках
для благовонных мазей. Статуэтки амуров из алебастра, слоновой кости,
серебра или обожженной глины заполняли туалетные столики элегантных дам и
куртизанок, драгоценными геммами висели на шеях и обнимали запястья руками
из золота, вплетенными в искусные браслеты.
Были эти маленькие божества словно цветы, и род их был многочисленным и
разнообразным, как род бабочек. Это деятельное племя по-обезьяньи копировало
на полотнах все человеческие привычки: на одних они собирали цветы и плели
из них венки, на других танцевали и восседали на пирах, белили полотно или
взвешивали золото в лавке ювелира, ловили удочкой рыбу, в раковине ходили
под парусами или гарцевали в повозке, запряженной крабами, устраивали скачки
верхом на деревянных лошадках.
Бог, родившийся из Хаоса, более древний, чем Крон и Зевс, стал
фигляром, зловредным, несносным мальчуганом. От него невозможно было
отделаться. Всюду совал он свой любопытный нос. Покинутая Тесеем, Ариадна
терзалась среди скал Наксоса - он и там был и притворно горевал, прикрывая
своей маленькой рукой сухие глаза: Афродита выслушивала признания Арея - он
сидел на траве и примерял шлем бога войны, прикидывая, к лицу ли он ему;
спал Геракл - он похищал стрелы из его колчана. Олимп, который не смогли
завоевать Гиганты, поддался этим маленьким своевольным существам. Они отняли