"Вера Панова. Кружилиха" - читать интересную книгу автора

почище других.
- Это очень злая гримаса, - сказал главный конструктор, - но это еще не
худшая из гримас.
Он пошел дальше, опираясь на палку, закинув голову, медленно
переставляя ноги в фетровых валенках; на валенки были надеты блестящие
калоши. Немцы смотрели вслед ему и надменной молодой женщине, сопровождавшей
его. Один из немцев спросил:
- Кто это?
- Конечно, владелец завода, - ответил тот немец, который был почище, -
разве ты не видишь?
Оставшись дома одна, Маргарита Валерьяновна дала работнице
хозяйственные инструкции, потом собственноручно вымыла и убрала в буфет
стакан и подстаканник Владимира Ипполитовича, а потом позвонила доктору
Ивану Антонычу и попросила его зайти к ней по дороге в поликлинику: что-то
нездоровится, она боится расхвораться, а хворать ей никак нельзя.
Иван Антоныч был самый старый и самый известный врач на Кружилихе. До
революции он был здесь единственным лекарем, если не считать знахарок и
повитух; акционеры очень гордились тем, что они так прогрессивны - держат на
заводе штатного врача. Теперь Иван Антоныч заведовал заводской поликлиникой,
у него под началом был большой штат врачей, стационарных и так называемых
"расхожих". Ему очень верили и старались именно его заполучить к больному, и
он шел на зов, хотя это уже не входило в его обязанности.
Он говорил:
- Это было - в котором же году? В том году, когда мы построили
малярийную станцию, вот когда!
- Петров? - спрашивал он. - Это кто же? Ах, это тот, с
предрасположением к ангинам, вы так и скажите!
Он помнил людей по болезням, как другие помнят по фамилиям и лицам.
Фамилии в отдельных случаях еще запоминал кое-как; но имени-отчества
запомнить не мог и не считал нужным.
- Чего ради, - говорил он, - я буду упражнять мою стариковскую память
на этом предмете?
И во избежание недоразумений всех мужчин называл "уважаемый пациент", а
всех женщин - просто "мадам".
- Лежать, мадам, лежать и лежать! - сказал он, выписывая Маргарите
Валерьяновне рецепт. - У вас чистейшей воды грипп, я ни за что не поручусь,
если вы будете прыгать.
- Вы же знаете, доктор, - со скромной гордостью отвечала Маргарита
Валерьяновна, - что я прыгаю не для собственного удовольствия. У меня
столько нагрузок!
- Нагрузки в нормальных дозах, - сказал доктор, стараясь попасть в
калошу и делая при этом такие движения ногой, какие делает полотер, - не
вредны для здоровья, я в принципе не возражаю против нагрузок. Но при
злоупотреблении, как все излишества... одним словом - лежать!
Он ушел, а Маргарита Валерьяновна надела перед зеркалом девичий капор с
помпонами и пошла в собес: надо было поговорить насчет пенсии для одной
старушки, матери фронтовика; а дозвониться в собес по телефону - Маргарита
Валерьяновна знала по опыту - совершенно немыслимо...
Она вышла на улицу и увидела подъезжающий знакомый автомобиль, - это
возвращался с завода Владимир Ипполитович.