"Вера Федоровна Панова. Собрание сочинений в 5 т (т. 2)" - читать интересную книгу автора

неизведанное, неизбежное и неотложное, что происходило в ней самой.
Решетчатые ворота открылись перед ними, и в больничный сад они
въехали вдвоем.
И по коридору шли вдвоем, и Леня так переживал, что она сказала ему:
- Как не стыдно так бояться.
А за одну дверь Леню уже не пустили, Дорофея поцеловала его в губы и
пошла дальше сама в сопровождении сестрицы.
И вот палата, где неизбежное должно совершиться: очень светлая,
пожалуй чересчур светлая, белые койки, белые тумбочки, круглые часы на
белой высокой стене.
Дорофея в грубой казенной рубашке - свое белье здесь нельзя надевать.
Рубашка пахнет дезинфекцией. Часы бьют раз, бьют второй: два часа дня.
Звон негромкий, плавный, важный, он будто говорит: "Так надо, так
надо". Дорофея ложится в белую койку. Белая сестрица говорит:
- Когда будут схватки, упирайтесь ногами.
- Хорошо, - дисциплинированно отвечает Дорофея.
Очень кричит женщина на соседней койке.
"Я не буду кричать, - думает Дорофея, снова чувствуя боль и упираясь
ногами, - стыд какой так кричать, ни за что не буду...
Она закусывает губу и борется с жестокой болью, вдруг боль исчезает
сразу, и тело обливается потом.
"Даже не застонала, вот. Нежности какие, вполне можно вытерпеть..."
Часы бьют три и четыре, яркий солнечный квадрат уходит с коричневого
пола на белую стену и переламывается на белом потолке. Темнеет, зажигают
электричество.
Женщины, которую Дорофея осудила за крик, уже нет в палате - она
родила, и ее унесли в другое помещение, а Дорофея не заметила.
И не слышит Дорофея, как бьют часы, хоть и приковалась - не
оторваться - к ним глазами.
Ей кажется, что все спасение в этих часах. Чтобы стрелки
передвигались быстрей. Но они ползут медленно, медленно.
И ничего ей больше не стыдно, она кричит чужим, ей самой диким
голосом, кусает себе руки и ногтями царапает лицо.
О-о-о, так вот это за какую плату дается!
О-о-о, освободи меня скорей! Я помогу тебе, только скорей! скорей!
Ох, не хочешь. Ну, спасибо хоть за передышку. Я посплю пока.
Смотрите-ка, уже светает.
Как, опять? Я спала четыре минуты...


Дивное дело:
Кажется - как вынести такое? Кажется - тут из тебя и душа вон. На
этот раз выдержала, а больше не смогу, нет, больше не смогу, умру.
Но после минутной блаженной передышки все начиналось еще беспощаднее,
и слабости как не бывало, и тело откликалось вспышкой яростной силы: так,
так, я помогу!
Невесть откуда бралась эта сила, устремленная к одной-единственной
цели.
Может, цель порождала силу.
Уже докторша не отходила от Дорофеи. Дорофея понимала: теперь