"Алексей Иванович Пантелеев. Земмель" - читать интересную книгу автора

Поигрывая бриллиантовыми пальцами, наш сосед - тоже как-то не так, с
той же милой улыбкой, но вместе с тем с каким-то непомерным глубокомыслием и
с не подобающей случаю важностью - изволил произнести:
- Один раз татар и бутылка мозельвейна.
С хорошей солдатской четкостью обер повторил: "Ein Mal Tatar und, ne
Flasche Moselwein", чиркнул в блокнотике, переставил что-то на столе и с той
же аккуратной проворностью исчез.
- Уф-ф, - сказал наш сосед, упираясь пальцами в стол. - Только что
приехал. Чертовски хочу есть.
Я поинтересовался: издалека ли?
- Дюссельдорф.
- Дюссельдорф? Но это ведь Федеративная республика.
- Да. Разумеется. Не Восточная.
Я объяснил Элико, что наш сосед - западный немец.
- Очень приятно, - сказала она ему с улыбкой.
- Как же вы ехали? Каким поездом?
- О нет. Я прибыл не на поезде. Авто. У меня "опель-дипломат". Двести
километров в час, - сказал он, посмотрев по очереди на меня и на жену.
Вероятно, он ждал, что я скажу: "О-о!"
Я знал, что "опель-дипломат" - это что-то умопомрачительное,
сверхлюксовое, но говорить "О-о!" не стал. Неважное знание немецкого языка
позволило мне выразить то, что я хотел узнать, в наипростейшей форме:
- Кто вы такой?
- Чем я занимаюсь? Я работаю с текстильными машинами.
- Специалист по текстилю?
- Нет. Текстильные машины. Производство текстильных машин. У меня
несколько фабрик. В Дюссельдорфе, в Штутгарте, в Кёльне.
Сохраняя на лице внимательное и уважительное выражение, я сказал
по-русски Элико:
- Ты сидишь за одним столом с капиталистом. У него в Западной Германии
несколько собственных фабрик.
- А я, представь себе, сразу поняла, что он не из здешних, - сказала
она, все так же улыбаясь соседу.
Откуда и зачем приехали мы, наш сосед узнать не поинтересовался. Я сам
ему сказал, что мы - из Советского Союза.
- О да, - кивнул он. - Я бывал в России. В Одессе, в Иванове, в
Серпухове.
- А мы - из Ленинграда.
- Нет, там я не был.
Он так и сказал: там. Dort.
Я внимательно посмотрел на него. Ему не было сорока. Тогда, в сорок
первом и сорок втором, он еще не бегал в школу. (Такие мысли у меня довольно
часто мелькают: делаю перерасчет на военные годы. Этому, розовощекому, с
брюшком и бриллиантами, тогда было четыре годика.)
Я не все понял из его дальнейшего рассказа. Понял, что к нам в Союз он
ездит по своим торгово-промышленным делам: заключает или пытается заключать
договоры на поставку своих текстильных машин.
Я спросил, что он окончил. Закончил два института. Читает ли он,
остается ли у него время читать не только специальную, техническую, но и
художественную литературу?