"Галина Панизовская. Моя Галатея (Сборник "НФ-24")" - читать интересную книгу автора

- Может быть, тебя обидели женщины? - долетел до меня насмешливый
голос. - Ты против эмоций для всех? Или только для машины?
Таня явно переоценивала мою галантность.
- Для многих, - объявил я. - Но тебя это не касается.
Лицо у нее было холодное, а губы колючие.
- Ты помнишь меня ту? - спросила она. - На вашей сцене?
Я видел ее на сцене каждый раз, когда мог раздобыть билет. Но сейчас
речь шла о другом. О том, как десять лет назад рыжая Танька, неудавшаяся
актриса, читала у нас в институте стихи. И как она стояла тогда, такая
угловатая, и было видно, что ей некуда девать руки.
- Вот такая я была. И была бы до сих пор, если б тебе не удалась твоя
затея. Тогда. С Галатеей.
Затея с Галатеей? Которая удалась?
Я подумал, что мне ничего, пожалуй, не удалось ни с Галатеей, ни после.
Тем более - после. Да, после - тем более.
- ...Такая я была, пока один тип от кибернетики не вздумал
запрограммировать объяснение в любви. Он как-то там его обсчитал и ввел в
свою машину. И вышло так, что оно досталось мне, хотя до сих пор не знаю,
мне ли предназначалось.
- Галатея тебе сказала?.. - У меня высохли губы.
- Да, Все, что ты там придумал. Ты, наверное, уже не помнишь? Она
потрещала своими искрами, а потом сказала, что я - золотое солнце, и
предел бесконечной мечты, и...
"Попробуй, попробуй только засмеяться", - подумал я.
- Но я не могу над этим смеяться. Я была тогда рыжая Танька, и мне
никогда еще так не говорили. Даже машины.
- И ты?..
- Я много лет вспоминала потом. А тогда я слушала эти твои вирши и
верила, что солнце и что предел. И что кто-то меня любит. Все равно кто.
Взаправду любит. И мне казалось, что это поднимает меня над моими
неуклюжими руками, и скованными ногами, и связанным голосом. И что все
теперь сбудется.
- Ты ей ответила?
- Кажется, я тогда заревела. Стояла, а слезы текли по носу. А потом все
так завертелось! Первый успех у меня был в тот вечер в студии. И я ушла из
института в театр. А сам ты ведь тек и не сказал мне... Правда, ты был
занят: тогда как раз была эта авария.
Да. Тогда была авария. То есть тогда она началась.
Я, кажется, теперь почти понял, почему старая история с Галатеей так и
не смогла состариться.
- Про тебя я просто забыл. У актеров и правда весь ум - в эмоциях. Но
ведь это исключение, - все-таки возразил я Тане.
- Ты хочешь сказать, что у актеров интеллект второго сорта?
Черт побери того, кто придумал эту женскую эмансипацию! И если бы им
оставили хотя бы способность к сочувствию... Десять лет я изобретал небо
без голубизны и музыку без звуков... А теперь следует встать вот сейчас и
сказать об этом вслух? Громко? Торжественно? Потому что многие лучше всего
понимают себя с голоса...