"Вячеслав Иванович Пальман. Восточный кордон (Песни черного дрозда - 1)" - читать интересную книгу автора

птиц, множество предательски нависших скал и готовых упасть полусгнивших
деревьев. Здесь чащи рододендрона, из которых трудно выбраться. И бурелом,
который непременно подымется на дороге новичка. И пугающая темень с
загадочной тишиной, где каждый хруст ветки, падение камня, крик сойки
заставляет вздрагивать и пугливо оглядываться по сторонам. Только смелым и
опытным все эти страсти нипочем.
Наверное, каждый, кто родился и вырос рядом с лесом, непременно хочет
быть смелым и опытным. Как Егор Иванович Молчанов. С него берут пример.
Егору Ивановичу не стукнуло еще и двадцати, а он уже водил по горам
экспедиции геологов и натуралистов. А потом попал на службу в заповедник. И
остался на этой небезопасной службе на долгие-долгие годы.
Одинокие блуждания по горам сделали его неразговорчивым. Чего-чего, а
длинную речь он сказать, честно говоря, никак не мог. Даже в семье, со своей
женой Еленой Кузьминичной если и перебросится десятком-другим слов за целый
день, то считай, что разговорился. А с сыном Сашей, которому минуло
семнадцать, обмен впечатлениями происходил обычно в порядке одностороннем:
отец слушал, сын рассказывал. И если при этом Саша горячился, смеялся,
досадовал или даже выходил из себя, Егор Иванович только поддакивал, кивал
головой или вздыхал и хмурил брови, посматривая куда-то в сторону. Но и
такие немногочисленные проявления эмоций сын научился разгадывать и довольно
скоро знал, что именно отец одобряет, кивая или коротко улыбаясь, и что
отвергает своими шумными вздохами. Понемногу у них сложилась своя манера
разговаривать, они прекрасно понимали друг друга с полуслова, с одного
взгляда. А часто взгляд был красноречивее слова.
Виделись они редко, может, потому их и тянуло друг к другу. Особенно
Сашу.
Пожалуй, только одно важное решение Молчанова-старшего так и осталось
до поры до времени неразгаданным ни сыном, ни женой: почему вдруг Егор
Иванович после седьмого класса определил Сашу не в ближайшую среднюю школу в
предгорной станице, а в Желтополянскую, которая находилась по ту сторону
перевала.
- Лучше так-то, мать, - ответил он на женины вопросы и потом долго и
терпеливо выслушивал ее бесконечные доводы и упреки, реагируя на них то
взмахом руки, то вздохом или коротким "будет, будет тебе...", то просто
уходил, избегая разговора.
Он не отступился от своего решения, хотя во многом согласился с женой.
На самом деле, Желтая Поляна очень далеко, прямая дорога есть только в
летнее время через перевал, а кружная по приморскому шоссе - это добрых
пятьсот верст. И нет там родных и приятелей, есть только интернат, а в нем
неизвестно еще, как живут. И вообще это край России - какой только нации там
не встретишь! - людное и суетное место, где сынок может закружиться, а то и
в дурную компанию попасть. Все это так, и тем не менее Егор Иванович сказал:
Желтая Поляна.
Перед началом учебного года он спросил сына:
- Поездом поедешь или со мной через горы?
- С тобой, - не задумываясь ответил Александр.
- А груз?
- Донесем.
Тогда отец глянул на Елену Кузьминичну, и она поняла, что надо собирать
сына в поход.