"Вячеслав Иванович Пальман. "По следам дикого зубра" и "Зеленые листы из Красной книги" (дилогия)" - читать интересную книгу автора

горы и в лес. Такие путешествия доставляли радость, лес я всегда встречал,
как доброго друга.
В свободные летние дни, как истосковавшийся по воде путник, я на много
дней погружался в зеленую прохладу чащи и чувствовал себя очень счастливым.
После грохочущей столицы, многолюдья, холодно-строгого, хотя и красивого
камня на проспектах и площадях, после напряженных лекционных занятий и
сумятицы студенческого жития задумчивый горный лес со своим всегда
ароматным, я бы сказал, веселым воздухом и мелодиями птичьих песен
представлялся мне местом, созданным исключительно для счастья человеческого.
Эти дни проходили в далеких походах к перевалам, в непременном
выслеживании дичи, за жизнью которой так интересно подсматривать, у ночного
костра в глухих урочищах.
Далеко не насытившись впечатлениями от похода, мы с друзьями
возвращались домой, чтобы на другой день явиться на сбор
вольноопределяющихся Лабинского конного полка, на стрельбы и конные игры.
Отец, сам когда-то отчаянный любитель джигитовки, нетерпеливо ожидал меня, и
мы вместе отправлялись в станицу Лабинскую, сопровождаемые строгим наказом
матери беречь себя.
Мальчишкой я хорошо джигитовал, любил лошадей, риск отчаянной скачки,
научился неплохо владеть казацкой шашкой, но что особенно удавалось мне, так
это стрельба из винтовки. Еще до Лесного института я не раз завоевывал на
играх первенство. Пятнадцати годов от роду получил именную винтовку с
гравировкой, где под лестными для самолюбия строчками стояла фамилия
наказного атамана Войска Кубанского.
Вот такая юность запомнилась и никогда, конечно, не забудется. Все
ясно, чисто и хорошо. Никаких особенных, крутых поворотов не предвиделось.
Еще одна зима, весна, институт будет закончен, я приеду в качестве лесничего
на Кавказ, чтобы начать службу в родных краях неподалеку от стареющих
родителей.
Перемены пришли как раз в последний год учения.
Вспоминаю теплую и сухую осень решающего для меня года. Август подходил
к концу, а вместе с ним кончались и каникулы.
Вот тогда-то и состоялся тот особенный разговор с отцом"...
Этой строчкой заканчивался текст на половине чистого листа. Ниже текста
чернилами изображалась неуклюже нарисованная гора, рядом - смутная девичья
головка, кривая казацкая шашка - словом, остаток страницы автор использовал
явно для забавы. Казалось, что и все написанное - просто мальчишеская
шалость.
Перелистывая дневник далее, уже в конце второй, зеленого цвета книги, я
обнаружил несколько плотно слежавшихся листков почтовой бумаги. Начал читать
- и уже не оторвался, пока не закончил последний. На меня дохнуло жизнью
далекой, еще незнакомой семьи, напряжением какого-то особенного, необычного
труда, пережитыми опасностями. И всюду мысли, разговоры, дела, связанные с
дикими зубрами. Слово это повторялось чаще других. И столько тут было
незнаемого, интересного, что весь дневник и письма представились мне
действительно дорогой находкой, может быть бесценным подарком самой судьбы.
К слову надо сказать, что уже тогда я начал собирать все, что связано с
зубрами; блокноты были переполнены рассказами об этом звере, его судьбе,
преследователях и спасителях...
Назавтра удалось отыскать славную учительницу и догадливых хлопцев.