"Вячеслав Иванович Пальман. "По следам дикого зубра" и "Зеленые листы из Красной книги" (дилогия)" - читать интересную книгу автора

смеха. - Отличит он зубра от домашнего быка?..
Плескалось на лесной поляне красное пламя костра, хохотали довольные
собой охотники, молча делали свое дело препаратор с помощниками. Уже никто
не ел, насытились. Семен Чебурнов деловито отрезал от туши полоски мяса и
развешивал их над огнем - готовил впрок. Не упускал случая пополнить свой
вещевой мешок.
Понемногу разговор стал опадать, лица делались задумчивыми. Не глухой
ли лес так действовал на людей, напоминая им о вечности, о краткости
человеческой жизни перед лицом этой вечности - перед огромными вековыми
пихтами, неизносимыми красными скалами, вечно гремящей рекой?..
Князь оперся ладонями об острые колени, тяжело встал. И сразу весь
лагерь поднялся.
- В путь, господа, - сказал он. - Сегодня отдохнем, а завтра чем свет
разъедемся искать охотничьего счастья.
Пока седлали коней, охотники гурьбой подошли к разделанной наполовину
туше и молча разглядывали это непривлекательное зрелище, совсем недавно
бывшее могучим красавцем зверем.
И тут принц сказал, высоко подняв от неожиданно посетившей мысли свои
рыжие брови:
- А помнишь ли, Сергей Михайлович, разговор в Гатчине с нашим государем
императором? Когда мы встретились там, что он изволил молвить? Вижу,
запамятовал. Тогда позволь напомнить. Разговор шел как раз о кавказском
зубре, да-да! Государь молвил, что еще не видывал горного зубра, хотя и
охотился на зубров беловежских.
- Припоминаю. Но какая связь?..
- Надобно поймать молодого зубренка да переправить в царский охотничий
парк. То-то порадуется государь, увидев еще не виданного зверя! Можно
исполнить его пожелание?
Великий князь вопросительно глянул на Ютнера.
Тот склонил голову:
- Ваше повеление для меня обязательно. Дам указание егерям.
- И чтоб как можно скорей. У тебя, Петр Александрович, отличная память!
Уже завечерело, когда наш отряд прибыл на бивуак. Князь сразу же
скрылся в своем шалаше. Устал. У входа уселись два казака с винтовками и при
шашках. Шильдер зашел в шалаш и тотчас вышел, подозвал повара:
- Его императорское высочество изволили потребовать себе ужин в
помещение. Быстро!
Через несколько минут к шалашу потянулись один за другим четыре
человека с блюдами на вытянутых руках.
Семь или восемь костров ярко горели на поляне. Около одного ужинали с
вином принц и другие гости князя. Вокруг других толпились казаки, слуги,
егеря. И здесь обносили чаркой, но застолье не гомонило, как обычно, все
старались говорить вполголоса. Из шалаша вынесли посуду. Туда опять заглянул
Шильдер, вышел, поманил к себе урядника Павлова:
- Песельников. Чтоб тихо и протяжно.
Человек пятнадцать специально присланных из Екатеринодара казаков
уселись недалеко от шалаша, пошептались и вдруг складно, многоголосо, но
тихо запели известный романс "Ночевала тучка золотая на груди утеса
великана...". Мелодию вели два тенора; их чистые голоса поднимались над
приглушенными басами, дрожали и неслись над поляной, наталкивались на скалы,