"Сергей Палий. Кохинор" - читать интересную книгу автора

Кстати, новый сожитель Перекурки был из числа тех котов, которых в больших
количествах можно встретить в любое время года на улицах каждого приличного
города. Окрас его, серый с черными мазками, ничем не отличался от окраса тысяч
бродячих братьев, тех, что мы обычно гоним от себя, опасаясь лишаев или какой
другой заразы. По толщине Кохинор уступал, пожалуй, крупной крысе, но, как и
все котята, он был исполнен жизненной силы и энергии.
Тем временем, закончив трапезу и шумно выпустив воздух из носа, Павел
Ефимович удовлетворенно встряхнул плечами и заявил, обращаясь, видимо, к
самому себе: "А поесть - это все-таки хорошо!" На него нашла привычная
вечерняя леность. Прошедший день заключал в себе враз столько непредвиденных
обстоятельств, что во всех членах Перекурки чувствовалась какая-то резиновая
тяжесть, которая утроилась после приема пищи и требовала скорейшего отдыха; да
и сердце его, после всего пережитого таившее в себе некоторое остаточное
волнение, не могло более выносить мирской суеты.
Вымыв посуду, Павел Ефимович Перекурка сладостно потянулся и отправился в
комнату. Вдруг его тапки мягко заскользили по чему-то мокрому, и он еле устоял
на ногах, уцепившись за дверную ручку. Взгляд медленно опустился вниз, и лицо
любителя животных выразило такую кислую гримасу, что можно было подумать,
будто он там увидел, в самом деле, черт знает чего. А Кохинор уже умылся и
совершенно по-хозяйски трепал в сторонке коготком батистовый тюль.
Влезая через пять минут в широкие пижамные штаны, Перекурка, несмотря на
влажный сюрприз, чувствовал небывалое наслаждение, ведь этот сумбурный день,
наконец, кончился. Он сладко потянулся и даже на миг почувствовал подобие
гармонии в своем неказистом теле. От этого странного ощущения он быстро сбегал
в ванную и взглянул на себя в зеркало. Как будто все так же: и волосы в меру
зализаны, и ключица выпирает полукругом ровно настолько, насколько необходимо,
и уши торчат, как положено. Вроде бы все осталось без изменений, а в тоже
время не давала покоя необыкновенная и вовсе не привычная легкость, охватившая
Перекурку от пальцев ног до самой маковки.
Угловато пожав плечами и фыркнув как-то особенно, он отправился в комнату
и сей же час забрался по шейку под одеяло, так как отопление включили недавно,
и квартира не успела толком прогреться.
Павел Ефимович сначала лег на бок, проникнув одной рукой под подушку.
Поворочавшись некоторое время, он переменил позу, разместившись на животе, но
и так не смог заснуть. Тогда он, сминая простынь в комок, перевернулся и
распластался на спине, отбросив надоедливое одеяло в ноги. Так Перекурка лежал
минут десять, не шевелясь: не спалось.
Вдруг в кухне что-то сначала зашуршало, а через мгновение грохнулась на
пол кастрюля, так зазвенев, что казалось, сейчас лопнут перепонки в ушах. Не
успел Павел Ефимович как следует вздрогнуть, как по коридору понеслось что-то
огромное, сшибая углы и звучно врезаясь в стены. Оно быстро приближалось, и
Перекурка сжался от страха. "Ух ты!" - подумал он, готовясь вступить в
неравный бой, и тут же получил первый удар в грудь лапами с выпущенными
когтями, который, как ему почудилось, разодрал плоть до самого сердца. А
испуганный в свою очередь слишком громкой эмалированной кастрюлей Кохинор,
постояв малость на хозяине, растопырив ноги, медленно, но основательно
устроился у него на пупке.
Перекурка никак не мог привыкнуть к присутствию еще одного живого существа
у себя дома. Раньше никто не делал луж на кухне и не гремел по ночам посудой,
поэтому Павел Ефимович хотел было уже чуть-чуть разозлиться на дрянного