"Петр Палий. Записки пленного офицера " - читать интересную книгу автора

терять. Черт их знает... Может, их и не будет сегодня, - командир переправы
нервничал. - Эй вы, первая тройка, рискнете?" - "Попробуем... может,
проскочим, давайте сигнал, товарищ полковник", - и шоферы первой на очереди
тройки сели в кабинки и завели моторы.

Полковник вышел к помосту, специально сделанному, чтобы облегчить выход
машин на полотно. Постоял пару минут прислушиваясь и поглядывая в небо... -
"Давай! Жми на полный ход! - и он махнул зеленым железнодорожным флажком.
Два полуторатонных ГАЗ'а и один трехтонный ЗИС стремительно понеслись по
мосту, подпрыгивая по шпалам настила. Полковник подождал, пока они не
оказались на другой стороне моста и стали удаляться по насыпи через луга, к
лесу. - "Следующая тройка... Газуй! Давай, давай, не мешкай"...

Вторая тройка тоже прошла благополучно, за ней еще одна. Когда
четвертая тройка машин уже завела моторы и начала выходить к помосту,
полковник вдруг замахал красным флажком: - "Назад! Воздух!"

Завыли ручные сирены тревога, все бросились под укрытие деревьев и
домов. Над долиной показались четыре самолета. Мост, насыпь за мостом и
подход к мосту - все было пусто. Самолеты сделали большой круг, где-то
далеко за лесом кого-то они стали обстреливать. Было хорошо видно, как они
один за другим пикировали на цель, а потом резко поднимались, делали круг и
снова пикировали. Самолеты развернулись и все четыре в ряд направились прямо
на нас, на мост. Я, как и несколько других командиров, укрылся за большим
штабелем шпал около самого моста, но немцы на этот раз сделали налет на
местечко, очевидно правильно предположивши, что здесь под деревьями улиц и
садов есть скопление отступающих, невидимое сверху. Они пронеслись над
поселком каждый пустил длинную пулеметную очередь и все четыре исчезли
вдали. Я побежал к своей колонне, на улице лежало несколько убитых и
раненых, в домишках плакали дети, кричали женщины, вероятно, и там были
жертвы. Поворачивая в переулок, где стояли машины УР'а, я увидал тело
военного, лежащее на углу. Человек лежал лицом вниз, а из-под него
растекалась лужа крови. Нагнувшись к телу проверить, живой ли он, я повернул
его лицом вверх. Это был "Юра Давыдов", тот самый лейтенант из 145 дивизии,
изнасиловавший Рысю Могульскую в Высоком в день Первого мая! Он был мертв.
Два солдата и я перенесли тело в сторону, вынули документы. Звали его
Георгий Давидюк. Прав был дивизионный комиссар. Юрия Давыдова в списках
дивизии не было, был Георгий Давидюк. А теперь и Давидюк выбыл из списков, а
вот искалеченная девочка Рыся осталась "- подумал я.

В уровской колонне потерь не было, но настроение было очень нервное.
Часть гражданских рабочих заявила что они пойдут пешком к броду и будут там
переправляться, а когда генерал Пузырев сказал, что он не разрешает им
этого, вышел вперед пожилой мастер, токарь из механических мастерских базы,
и спокойно сказал: "А нам и не надо твоею разрешения, товарищ генерал, мы не
военные и тебе, товарищ, были подчинены по службе, по работе, значит. Теперь
работы нету. В Черемхе она осталась. Ну, и мы сами по себе. Счастливо
оставаться, товарищи, пошли ребята", - и ушли.

Дисциплина заметно падала, даже среди военнообязанных бывали случаи