"Марина Палей. Жора Жирняго" - читать интересную книгу автора

посудомойки на турбазе) обряжены в такие короткие юбки, что у всех аж трусы
видать, и даже что под трусами... Ну, ври! А вот и так! Кроме того,
официантки эти - все как одна! - в таких алых остроносых сапожках на
каблучках... Это "казачки"! Ну, в "казачкГЎх"... Из рапортов следует также,
что кокошники, вследствие больших, уже полуразложившихся начесов, поминутно
сваливаются с их голов и что (это более всего поражает разведчиц, есть и
такие) на официантках надеты ужасно чистые, "ангельские" переднички (где
надыбали?), с крылышками, рюшами, воланчиками, оборками...
Затем идет описание блюд и напитков. Следует сразу же сделать скидку на
то, что подаваемые блюда не известны разведчикам обоего пола - ни
дегустационно, ни визуально, ни понаслышке. Поэтому названия яств попадают в
уши теснящихся в отдалении читателей в том виде, как если бы они были бы
разбиты на группы в меню какой-нибудь забегаловки, именуемой "Поплавок":
салат - мясо - рыба - спиртное. Итак. Мясо... мясо... еще мясо... рыба...
мясо... рыба... кажется, водка... пиво... вино какое-то... салат какой-то...
салат горкой... салат башенкой... салат домиком... салат озерцом... Дурак
ты! это заливное! шашлыки! соус какой-то... ой, сосиськи с пере! (здесь и
далее сохраняем фонетику оригинала), суп какой-то... это... кажется, икра...
черная или красная? красная... черная... а точно не баклажановая? Да нет...
ой, он к ней под юбку подлез... кокошник в борщ... кокошник в борщ
хряпнулся! свекла ему на рубашку... хэх!! во дает! во дает! жрет, пьет,
смолит и ее за сиськи хапает!.. где, покажи? да вон, вон... а этот уж
галстук снял... колбаса копченая... А это что? Ананас. Я точно знаю, у нас в
книжке картинка есть. Мой-то давно и рубашку снял... А у моего шашлык на
ширинку упал... дурак, это он специально... она ему помогает... а он ей... а
эти уже... да там не кладовка, а бытовка... а хоть и кладовка... торт
шоколадный... ой, виноград! и винище! дурак, это же шанпанское... не
пробовал, что ли, арбуза с шанпанским? а ты, что ли, пробовал?! а я - да! не
ври! в этом году и арбузов еще не было! а я в прошлом! а мне папка привезет
арбуз! жди! ой, смотри, смотри! а ты нет! я тоже хочу... А ты думаешь, они
все Писатели? Спорим, все?! Спорим, нет? А кто Писатели? Тот, тот и тот с
бородами, большие. А те? А те ихние слуги. Дурак ты, это Писатели у них
слуги, мне папка говорил...
Что тут можно добавить? А ничего. Уехали Писатели с гораздо меньшей
помпой, чем прибыли, - точней сказать, испарились - в лучших традициях
брачных и финансовых аферистов. А именно: на вторую ночь после
маловысокодуховных оргиастических бдений, они (по словам несовершеннолетних
лазутчиков) были поштучно вынесены из "Мельницы" и погружены на корабль -
точнее, в спешке складированы, на его палубе. Словно пиратское судно, не
подымая парусов и не включая бортовых огней, водное транспортное средство
втихаря двинулось отвозить их... куда?
С тех пор при словах: "Тише! Писатель говорит! Дайте послушать!" - у
Тома неизменно всплывает перед глазами сложная, полихроматическая лужа
внутрижелудочной жидкости, иначе говоря, блевоты, оставленная коллективом
литераторов на прибрежном волжском песке - в доказательство своего
физического, а не только духовного присутствия.

Глава 15. "Моисей, выведи нас из рабства!.."

Надо сказать, Том с удовольствием послушал бы, например, Сэлинджера. Но