"Льюис Пэджет. Когда ломается ветвь (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Он уже супермен, - в ее голосе звучало сомнение.
- Нет. Он супермладенец. Это огромная разница.
- Его новый трюк... - Майра возилась у плиты, - загадка.
Или нечто подобное загадке. Он кажется мне таким маленьким,
когда я беру его на руки. Но он говорит, что этого достаточ-
но для его "Я". Это компенсирует его физическую слабость.
- Загадка, да? Я тоже знаю пару...
- С Александром это не сработает, - с яростной убежден-
ностью произнесла Майра.
Ничего не вышло.
- Что поднимается в камине? - изложил он с презрением,
которого это заслуживало: Александр исследовал загадку отца,
так и сяк повертел ее в своем уме сверхуме, - проанализиро-
вал на ошибки в семантике и логике и забросил. Или со свойс-
твенной ему педантичностью решил, что Кальдерон попал в
слишком затруднительное положение, чтобы дать ответ. Он сок-
ратил вопросы из категории "чем ворон похож на конторку", и,
так как даже сумасшедший шляпный мастер из "Алисы в стране
чудес" не был в состоянии разгадать свою собственную загад-
ку, он, к некоторому ужасу слушателей, начал излагать дис-
сертацию по сравнительной орнитологии. Потом Александр стал
задавать по-детски шутливые вопросы о связи гамма-излучения
с фотонами и попытался философски воспринять ответы. Мало
что раздражает так, как детские вопросы. Его насмешливый
триумф разлетался как пыль, в которой копошились взрослые.
- Ox, оставь в покое своего папу, - растрепанная Майра
вошла в комнату. - Ему хочется почитать газету.
- Эта газета не имеет значения.
- Я читаю комикс, - сказал Кальдерон. - Мне хочется уз-
нать, не похмелье ли заставило Капитана мстить за то, что
его подвесили под водопадом.
- Формула смешного заключается в бессмысленности бедс-
твенного положения, - поучающе начал Александр. Кальдерон с
отвращением ушел в спальню, где к нему присоединилась Майра.
- Он задал мне еще одну задачу, - сообщила она. - Дай мне
посмотреть, что вызывает похмелье.
- Вид у тебя довольно жалкий. Ты не замерзла?
- Я не пользуюсь косметикой. Александр сказал, что из-за
нее у меня плохой запах.
- Ну и что? Он не петуния.
- Ему действительно не нравится запах. Но, конечно, он
сказал это мне нарочно.
- Послушай! Он снова начинает. Что ему надо теперь?
Александр хотел, чтобы была публика. Он нашел новый метод
производить идиотские звуки губами и пальцами. Иногда его
нормальные детские хоралы еще сильнее действовали на нервы,
чем его суперменство. Однако, когда прошел месяц, у Кальде-
рона появилось чувство, что самое худшее еще впереди. Алек-
сандр продвинулся в те области знаний, которых раса homo sa-
piens еще не касалась, и у него появилась привычка, как пи-